Кукла старого Адама

– Нужно же на что-то жить… мне еще алименты платить детям. Ладно, сначала в больницу, потом пообедаю и в город. Борщик сваришь, мам?

– Конечно, сынок, – расцвела в улыбке она.

* * *

Строков вышел от Воронина со смешанным чувством удовлетворения и беспокойства. История складывалась, а убийца не был задержан. Сейчас он уже пожалел, что не взял машину, быстрее бы добрался до следственного комитета.

Он еще топтался возле подъезда, когда пришло сообщение от Дронова. Тот писал, что Григория Коваля пока задержать не удалось.

Он заказал такси, машина приехала буквально через пару минут, словно ждала заказа на соседней улице. Еще семь минут ушло на поездку, а когда он вошел в здание СК, его ждала картина дежавю: за вертушкой топтался, поглядывая на дверь, Дронов. Строков расписался за ключ от кабинета, миновал вертушку, пожал протянутую Дроновым руку. «День сурка, ходим по кругу», – подумал он, вспомнив утро, когда эти же действия он совершил в том же порядке.

– Я договорился, когда в больнице смогут заняться Варварой Одинцовой. Сегодня в шестнадцать ноль-ноль ее примет местное светило психиатрии профессор Протасов. Вы повезете или я?

– Позже решим, на, отпирай, я ей позвоню пока, – Строков протянул собеседнику ключ от кабинета, а сам отошел в сторону. – Варя, я в час тебя забрать не смогу, ты иди домой. А к четырем поедем в клинику. Все.

Он отключился, а потом только спохватился, что даже не сказал прощальное «пока». А потому, что мысли были уже не о ней, а об убийце Григории Ковале.

– Рассказывай.

– Время буду называть московское, чтобы не путаться. – Дронов положил перед собой блокнот. – Смерть Лизаветы Коваль наступила между двумя и тремя часами ночи, опера пришли в восемь тридцать, вскрыли дверь и обнаружили мертвое тело. После нашего звонка о Ковале первым делом выяснили, что вылетел в наш город в пять двадцать пять утра. С пересадкой в Шереметьево в шесть двадцать. Связались с Москвой, но к вылету в восемь десять Коваль не явился. Зато зарегистрировался и погрузился на рейс до Пензы в восемь двадцать. Билет без багажа, после посадки в девять сорок в Пензе засветился на камере у остановки маршрутного такси, которое едет в центр. Больше билетов ни в одном направлении не покупал. Ни на самолет, ни на поезд.

– И зачем ему в Пензу? Кто там живет? Новые хозяева куклы? Что там с ней, выяснили у соседей?

– Ну, почти… Вот, запись беседы с одной женщиной скинули, – Дронов положил перед Строковым телефон: