– В спальне, на комоде. Сейчас принесу, – вскочила она. Сердце колотилось от страха: только бы Коваль не догадался, что ее смартфон в кармане домашних брюк, которые на ней. И очень хорошо, что звук она выключила, когда легла отдыхать. Если кто и позвонит, даже виброзвонок отключен. А там, в спальне, старый мобильник Андрейки. И, слава богу, с работающей сим-картой с прежним его номером.
– Я сам. Пошли со мной, покажешь.
Варя набрала сообщение, показала Ковалю текст, отправила дочери. Он тут же отобрал у нее телефон и вынул из него сим-карту.
– И мобила у тебя дрянь, только в мусор. Впрочем, учитывая, как живешь, оно понятно.
– Ну, уж что есть…
– Варь, прекращай дрожать. Вот те крест, ничего плохого не сделаю, если ответишь на один вопрос. Всего один, и я уйду. Чаю налей, не на сухую же бутерброды жевать, – приказным тоном попросил он, а Варя молча подчинилась. «Самое главное, не раздражать его. Брат так брат. Кушайте, Григорий, хоть подавитесь», – мысленно пожелала она ему.
– Анну ты убил? – как можно равнодушнее спросила она.
– Догадливая… Ба… да тебе никак жаль эту старую шлюху? Ну, Варвара, ты даешь! Она же, сучка, тебя бросила. И с нашим папашей сбежала. И как! Типа, сдохли оба. Мы с Лизкой всю жизнь думали, что наша мать оплакивает его. Всю жизнь! И только перед смертью она нам все рассказала. Умерла в нищете, в бабкином деревенском доме с толчком на улице и колонкой с водой за забором. А могла стать миллионершей. Не смотри на меня так, наш папаша был бандитом, но каким-то лохом. Ему богатство в руки прямо упало, а он не понял. Зато у меня вся картина сложилась в целое, – и он замолчал, словно ожидая от Вари, что та начнет задавать вопросы.
– О чем ты? – спросила она, хотя видела, что его и так уже распирает от желания выговориться.
– Ты понимаешь, что после того, как все узнаешь, тебе придется быть со мной до конца? Или не быть совсем. Одним трупом больше… мне уже все равно, – усмехнулся он. – Ну, что решишь? Говорить? Или скажешь мне точный адрес дома мужа, где тот вырос, и я поеду. Посидишь тогда тут связанная, пока кто-нибудь не хватится. Часов несколько… а я успею смыться туда, где никто искать не будет. Менты до сих пор меня не вычислили, так? Лизке я вовремя рот закрыл, а то уж собралась сдаваться… какие же вы, бабы, все дуры… Ну?!
– Я с тобой. Сам видишь, как живу, – твердо ответила Варя. – Только если объяснишь, зачем тебе мой бывший муж.
– Да на кой мне он! Мне мамашка его нужна.
«Он сумасшедший. Не факт, что, узнав адрес, не грохнет. Свою родную сестру не пожалел, а я ему кто? Кто… родная сестра и есть, отец у нас один. Но на родственные чувства братца надеяться не стоит. Может быть, хоть Дарья догадается, что со мной что-то не так, раз дети одни приехали, да еще и без предварительного звонка…» – мелькнула спасительная мысль.
– Рассказывай, – решила потянуть время Варя.
– Ба, хоть одна с мозгами. Только я вкратце нарисую, на самом деле времени не так много, как хотелось бы. Короче, есть клад со времен войны, и находится он в лесу под Львовом. Как лес найти, я знаю, а вот точное место, где клад зарыт, указано на схеме. А схема в кукле. Поняла, о какой я кукле? Ты же бегала к ней каждый день, как мне мать сказала. Ну, вспомни, витрина магазина, старинная кукла… ты, конечно, малявка была, но помнить должна…
– Я не помню. Как узнала недавно, в девяносто втором году я видела убийство продавца кукол, после чего меня поместили в клинику и заблокировали память об этом событии.
– Круто. То есть ты ничего-ничего не помнишь? Мать, нашего отца?
– Нет, я же сказала, – ответила Варя с раздражением. – Так продавца убили из-за куклы? Кто?
– Так наш папаша Тихон Коваль! И куклу уволок. Только этот идиот так и не узнал, чем она ценна! Думал, наверное, что дорогая, потому что антикварная. Вот и таскал за собой. А схема клада внутри ее туловища. Голову снимаешь и…
– Ну, допустим. Почему ты решил, что отец еще тогда не вынул схему из куклы? И она все еще там? – пожала плечами Варя.
– Потому что тогда они с твоей мамашкой жили бы не в занюханной квартирке в Тюмени, а в собственной вилле на Канарах!
Глава 37