Кукла-любовь

Он проклинал себя за то, что повелся, клюнул на ее удочку. Надо было просто пройти мимо, не разговаривать и даже не здороваться, сделать вид, что не слышит, не видит. Но начал! Теперь не остановиться.

– Беседовали, значит… – она растянула губы в улыбке и прошипела. – Именно по этой причине со мной тоже беседовали сразу двое из полиции. Сначала один, потом вторая.

– С вами беседовали?

Игнат медленно повернул обратно, поднялся на лестничную клетку и встал перед Ниной Ивановной, возвышаясь на полторы головы.

– О чем?! Что вы можете сообщить полезного?! Что вообще вы можете знать, глупая женщина!

Его взгляд поплыл. Неприятное лицо соседки сначала сморщилось, потом вытянулось до невероятных размеров и тут же принялось корчить рожи. Да что это с ним!

Игнат тряхнул головой, зажмурился, резко распахнул глаза. Ничего такого не было с ее лицом, оно по-прежнему оставалось злым и некрасивым, а рот был плотно закрыт.

– Что вы можете сообщить полезного о Ларисе, Нина Ивановна? – справившись с собой, спросил он спокойно. – Разве вам что-то известно? Мне бы тоже хотелось это узнать.

– Несчастной она была с вами, Игнат Федорович. Очень несчастной, – проговорила соседка, оглядывая его с ног до головы. – Вроде все в вас добротно и прилично, но…

– Но?

– Чувствуется какая-то червоточина. Фальшь.

Она приложила указательный палец, показавшийся ему излишне острым, к уголку рта, снова осмотрела его с головы до ног.

– Почему она сбежала от вас, Игнат Федорович?

Вопрос был не таким острым и опасным, и он ответил вполне дружелюбно:

– Об этом лучше спросить саму Ларису, Нина Ивановна.

– Так-то оно так, – она противно сощурилась. – И сбежала ли она?

– А есть еще варианты?

Он все же развернулся и снова пошел вниз по ступенькам – не потому, что осточертело слушать бредни старой перечницы, просто время поджимало. Он может опоздать, а это не в его правилах. Он начальник отдела, пример для всех – пусть даже из подчиненных одна Любочка.

Вспомнив о ней, он неожиданно покраснел. Смущаться было от чего. Любочка вчера вечером после работы, когда он отвозил ее домой, позволила себе такие вольности. Такие!..

– Варианты есть, – догнал его отвратительный голос Нины Ивановны, когда он уже почти скрылся с ее глаз.

– Да, и какие же варианты? – он посмотрел на нее с лестничной клетки, находившейся пролетом ниже.

Игнат снова мысленно послал себя и ее к черту. Себя – за слабость. Снова пошел на поводу ее алчной противности! Ее – за эту самую противность, от которой нет спасения.

– Об этом я пока не могу сообщить никому, – произнесла она, загадочно глядя на него. – Мне нужно кое-что проверить, кое с кем поговорить, чтобы окончательно убедиться.

– В чем, господи! – взревел Игнат, взмахивая портфелем, словно собирался его запустить в нее. – В чем убедиться, Нина Ивановна?!

– В том, что Лариса не сбежала от вас, – ее толстые плечи заходили вверх-вниз.

– А что она сделала? – он поворочал шеей, словно воротник сорочки впился острыми шипами в кожу.

– Она пропала! – с чувством выдохнула Нина Ивановна и погрозила ему пальцем. – И я вижу в этом криминальный след…

Целый день он трудился как каторжный. Любочку отослал – она ездила по клиентам. Ему надо быть сосредоточенным, а ее присутствие расхолаживало, отвлекало. Она все время смотрела на него как-то по-особенному, и от этого ему сразу становилось так душно, что нечем было дышать. И ниже пряжки ремня начинало происходить черт знает что! Он себя за это ругал и даже немножко презирал за такую слабость.

Конец дня принес удовлетворение результатами собственного труда. Игнат с хрустом потянулся, аккуратно сложил все папки, убрал часть в сейф, часть на полки. Смахнул салфеткой несуществующую пыль со стола, глянул на подоконник: там красовалась новенькая кофемашина – подарок руководства к профессиональному празднику.

– А не испить ли нам кофейку? – промурлыкал он, улыбаясь, встал и пошел в сторону окна. Кофемашина была уже заряжена, Любочка с утра постаралась. Наверняка для себя, но он не дал ей возможности кофе попить – сразу отослал. Зато теперь ему не придется даже зерна засыпать, только нажать кнопку. Он с удовольствием наблюдал за отлаженной работой механизма. За финишным этапом, подающим ароматный напиток в чашку.

«Все так и должно быть, – думал Игнат, пробуя крепкий кофе мелкими глотками. – Все должно быть четко отлажено, продумано, тогда и результат не заставит себя долго ждать. Нужный результат. Правильный».

Он поставил пустую чашку на подставку для грязной посуды, снова потянулся и тут же суетливо принялся заправлять рубашку под ремень. Глянул на часы: его рабочий день закончился две минуты назад. Надо было собираться – успеть до того, как Любочка нагрянет в офис. А она могла, хотя он велел ей сразу после выполнения заданий отправляться домой – из упрямства или какого-то еще тайного интереса. Не просто же так она вчера вечером набросилась на него в машине с поцелуями и попыталась залезть к нему в штаны.