Кукла колдуна

Он заметил меня. Даже, кажется, узнал и чего сейчас выжидал, только Богу известно. Тело сестры все же выпало из рук мужчины прямиком в вырытую для того яму. И эта совершенная небрежность в обращении с дорогим ее сердцу человеком вырвала из оцепенения. Я побежала. Прочь. Подальше от этого странного дома. Пугающего мужчины. Скорее, быстрее, только бы вскочить на оставленного коня и тогда. Что будет тогда, я не знала. До этого «тогда» надо было еще банально добраться.

Чьи-то сильные руки обхватили сзади, когда, с трудом выбравшись из зарослей, я уже видела вдалеке свою свободу. Принялась брыкаться, скулить и беспорядочно сучить ногами. Паника захлестывала целиком, не оставляя в голове ни единой связной мысли. Прижатая стальной хваткой к телу, с закрытым рукой ртом, я могла только подавать признаки сопротивления, пусть даже и самые бессмысленные.

Он и меня теперь убьет. Я же его увидела. Застала с мертвым телом на руках, которое он явно хотел скрыть. Господи, что же теперь будет? Держит меня так крепко, не вырваться. Мне никогда не спастись и теперь я тоже умру. Впрочем, да и пусть так. Только родителей жалко, еще одной потери они не перенесут. Да и ладно смерть. А если он будет мучать меня. Истязать. Или что еще хуже. Он же, я же, тонкий плащ, горячие руки. Пока я отбивалась, он мог догадаться. Мог увидеть. Почувствовать. Нет, нет, только не это, я готова расстаться с жизнью, но не оказаться игрушкой в чужих руках. И все-таки, неужели это он. И сам же предложил свою помощь. Врал, врал мне с самого начала, что не был знаком с Линой, что ничего о ней не знает. Почему-то эта последняя мысль о предательстве, полное разочарование забрали остаток сил.

* * *

Тело, так яростно сопротивляющееся еще минуту назад внезапно обмякло. Я даже чуть не уронил непонятно откуда взявшуюся в моем дворе девушку. Но мирно пощипывающий травку першерон дал ответ на некоторые из вопросов.

Ситуация выходила, мягко говоря, удручающая. Не зря говорят, что благими намерениями выстлана дорога в ад. Я ведь и сам растерялся. Сначала, когда услышал непонятный шум. Затем, когда увидел его прекрасный источник. И теперь, когда не имел представления, как же все объяснить. Девушка была очевидно напугана, если не в панике. Она боялась. Боялась его. И это расстраивало, вызывая скребущее в душе сожаление.

«Это не то, о чем ты подумала» — дурацкая фраза, которая вряд ли сможет что-то изменить. Первым порывом было отнести Ленси в дом, усадить, запереть, заставить слушать себя. Рассказать свою историю теперь целиком. Она обязана ему поверить. В конце концов, с ее сестрой, он только хотел как лучшее для нее. Она…она ведь ничего не услышит сейчас. А может и никогда не захочет слушать.

Он теперь очевидно убийца в ее глазах. Тот, кто лгал ей в лицо. Кто предал. Никакие слова не смогут исправить ситуацию. По крайней мере в данный момент.

— Валенсия, я сейчас аккуратно разожму руки, и ты сможешь уйти. Прошу тебя, только не кричи. Голос сорвешь, а вокруг все равно никого нет. Я понимаю, сейчас тебе просто страшно, но поверь мне, я не причинял никакого вреда твоей сестре, — очень тихо проговорил почти в самое ухо девушки.

Она сразу напряглась, недоверчиво насторожившись.

— Только, позволь я тебя провожу, не стоит разгуливать девушке одной по ночным улицам. Их пустота очень обманчива, — добавил, неуверенный в своем решении. Отпускать ее одну казалось безумием, но и я пугал ее сейчас больше неведомых опасностей. Хотя они как раз были более реальны.

Как назло, именно сегодня был ежемесячный выходной моего конюха. Других же слуг в доме не было, о чем я впервые пожалел. Если я ослаблю хватку прямо сейчас, она просто вскочит на своего коня и умчит быстрее ветра. Я даже не успею добежать до конюшни, не говоря уже о том, чтобы оседлать лошадь.

Тяжело вздохнул. Одним страхом больше, одним меньше — какая теперь разница. Ты все равно не захочешь меня простить, но хотя бы я не буду виновен, если кто-то на тебя нападет. Хороший конь — уже повод для убийства, мне ли не знать. А всадник в добротной одежде на нем — повод двойной.

Около ее дома я просто слез с лошади и растворился во тьме улиц. Она не закричала. Но и не обернулась. Надо было как-то вернуться к себе и закончить начатое дело, пока не вернулся мой единственный живой работник.

Он, конечно, не привык задавать вопросы. Но и я не привык давать для них дополнительных поводов. Надо было это сделать, а хотелось банально напиться.

Глава 8 — Эра милосердия придет незаметно

«Каноничный завтрак настоящего аристократа» иронично подумала я, поскольку сегодня вместо десерта мне подавали газету. Точнее, я сама ее стащила с отцовского подноса, только заприметив краем глаза подозрительно знакомую фамилию.

«Герцог Аарон Дартмут и графиня Мелинда Уореллс по секрету сообщили нам о своей помолвке». Эту строчку я уже перечитала не меньше тридцати раз и никак не могла понять, шутка ли это. Но газета была датирована сегодняшним днем и выглядела, в целом, как обычно.