Кубинский зал

— Весь этот участок выровнен заново, — объяснил Марсено. — Сюда привезли довольно много плодородной земли и насыпали на старую траву. Несколько недель назад здесь было что-то вроде небольшой впадины, а теперь — ровно… — Но эти последние слова он произнес совсем тихо, словно вдруг засомневавшись, стоит ли доводить дело до конца.

Рабочие с лопатами подошли ближе и сели на корточки кружком. Стоявший поблизости трактор взревел двигателем, развернулся и, погрузив в землю навесной экскаваторный ковш, выбрал сразу несколько кубических футов земли. В отличие от покрытой ржавчиной машины Хершела, трактор был новеньким; он весь блестел ярко-красной краской и был чуть не в два раза больше. Опытный тракторист работал старательно и аккуратно. Сначала он снял плодородный слой и сложил в стороне, так что в земле образовалась неглубокая выемка размером примерно двадцать на двадцать футов. Затем сверкающий ковш вгрызся в слой песка, и работа сразу пошла быстрее.

— Все равно что копать на пляже, — заметил Марсено.

Минут через пять зуб ковша наткнулся на что-то твердое, погребенное в толще песка, и тракторист сразу остановился.

— Смотрите! — крикнул он, высунувшись из закрытой кабины и показывая куда-то вниз.

В этот момент я заметил какой-то автомобиль, который, вздымая облака пыли, быстро ехал по дороге. Свернув в нашу сторону, он запрыгал на ухабах и резко затормозил, скребя шинами по гравию. Дверца отворилась, и из салона неуклюже выбралась Марта Хэллок. Опираясь на палку, она прошла несколько шагов и остановилась футах в десяти от нас.

— Остановитесь! — крикнула она. — Прекратите!

Но Марсено не послушался. Он махнул рукой своим людям, и вскоре лопаты рабочих заскребли по какому-то плоскому металлическому предмету, похожему на лист ржавого железа. Еще через несколько минут стало ясно, что предмет не совсем плоский, а имеет слегка выпуклую форму. Когда-то он, вероятно, был покрашен, но ржавчина полностью уничтожила краску, превратив ее просто в бурую труху.

Расчистив непонятный предмет сверху, рабочие стали обкапывать его по краям. Траншея быстро углублялась, и среди комьев земли вдруг сверкнул хромированный молдинг, под ним — грязное стекло. Теперь уже было ясно, что перед нами — останки какого-то автомобиля.

— Нет! Не надо!! — снова крикнула Марта Хэллок. — Это… это!..

Но рабочие продолжали копать, и вскоре в яме уже можно было различить верхнюю часть древней, проржавевшей микролитражки. Стекла машины были целы, но снаружи они были покрыты грязью, а изнутри заросли плесенью и грибком, и разглядеть, что находится в салоне, было невозможно.

Пачкая костюм, Марсено спрыгнул в траншею и провел носовым платком по марке на крышке багажника. Это была «тойота королла» — или «крола», как мог бы написать полуграмотный, пьяный старик, которого к тому же сильно ударили по голове.

Работники обкопали машину со всех сторон и добрались до передней оси. Трактор вырыл перед машиной широкую наклонную траншею, «тойоту» зацепили тросом и потащили наверх — волоком, потому что спустившие, сгнившие покрышки не вращались. На краю траншеи «тойота» едва не застряла, но трактор дернул, и она, перевалившись через бровку, проехала по земле несколько футов и встала — грязная, жалкая, ржавая развалина, странно похожая на доисторическое ископаемое и в то же время, несомненно, принадлежащая нашему веку, нашим временам, нашим смутным воспоминаниям, в которых она была новенькой и блестящей, только что выехавшей со стоянки автомагазина — полезным предметом обихода, назначение и самый смысл существования которого заключался в том, чтобы возить людей, детей, продукты из бакалейной лавки, или для чего еще нам нужны машины. Но теперь в салоне было темно, стекла в грязных разводах заросли изнутри плесенью и грибком. Они были похожи на бельма, один вид которых заставил нас отступить назад в иррациональном страхе перед тем, что могло оказаться за ними.

— Откройте дверь, — приказал Марсено одному из своих людей.

— Нет! — снова крикнула Марта Хэллок. — Не надо! Не делайте этого!

— Открывайте немедленно.

Но землекоп, к которому обращался Марсено — узкоплечий и несчастный, словно пес, который осмелился ослушаться приказа хозяина, робко покачал головой и попятился, с беспокойством и страхом шепча что-то себе под нос. Марсено повернулся к другому работнику, но тот только ткнул дверь заступом, словно боялся, что от прикосновения она начнет шевелиться и корчиться.

— Перестаньте! — снова сказала Марта дрожащим голосом. — Достаточно. Вы не должны… Я требую, чтобы вы остановились!

Я повернулся к Марсено и сказал вполголоса:

— Если в вас сохранилась хоть капля порядочности, вы уведете ее отсюда вне зависимости от того, что мы найдем — или не найдем — в машине. Разве вы не видите, что ей это неприятно и… страшно?