Ксеноцид

Несомненно, все дело в Квиме, в его поездке к еретикам-свинксам. Несложно было догадаться, чего она так боится, и хотя Эндер не разделял ее страхи, он хорошо понимал, что поездка сопряжена с изрядной долей риска. Но Новинья противоречила сама себе. Как бы Эндер остановил Квима? На него единственного из всех детей Новиньи Эндер практически не мог повлиять. Несколько лет назад они наконец установили более или менее дружественные отношения, но это больше было похоже на примирение между двумя равными по силе сторонами, хотя с остальными детьми Новиньи Эндера связывали по-настоящему отеческие отношения. Если Новинье не удалось убедить Квима отказаться от этой миссии, то что же говорить об Эндере?

Новинья, наверное, подсознательно чувствовала это, но, как и все человеческие существа, не всегда действовала в соответствии со своими убеждениями. Она слишком часто теряла людей, которых любила, когда же она почувствовала, что вот-вот может лишиться сына, ее ответ был скорее инстинктивным, нежели хорошо обдуманным. Эндер вошел в ее жизнь как знахарь, как защитник. Его обязанностью было защищать ее от страхов, а сейчас она испугалась и поэтому сердилась на него за то, что он вдруг подвел ее.

Однако после двух дней молчания Эндер почувствовал, что пауза чересчур затянулась. Не самое лучшее время, чтобы между ним и Новиньей вдруг встала стена непонимания. Он знал, как знала и Новинья, что с приездом Валентины могут наступить трудные времена для них обоих. Он слишком привык к постоянным разговорам с Валентиной, с ней его связывало многое, он отлично изучил пути, ведущие к ее душе, поэтому не мог удержаться от того, чтобы не стать прежним Эндером, каким был в те годы — вечность назад, — которые они провели рядом друг с другом. Они прожили три тысячи лет и все это время смотрели на мир одинаковыми глазами. С Новиньей он прожил всего лишь тридцать лет. Если говорить о субъективном времени, то, разумеется, с ней он пробыл дольше, чем с Валентиной, но он не выдержал и снова стал младшим братом Валентины, стал Голосом, советующим Демосфену.

Эндер ожидал, что Новинья начнет ревновать его к Валентине, и подготовился к этому. Он предупредил Валентину, что сначала у них практически не будет времени встречаться друг с другом. И она прекрасно его поняла: у Джакта были свои трудности, и ее супруг, так же как и его супруга, потребует некоторого внимания. Глупость какая — Джакт и Новинья ревнуют брата и сестру. В отношениях между Эндером и Валентиной никогда не присутствовало ни малейшего намека на секс. Каждый, кто хорошо знал их и понимал, рассмеялся бы, услышав такое предположение, но Джакт и Новинья опасались вовсе не предательства в личной жизни. Любовь и верность были здесь тоже ни при чем — Эндер ни разу не дал Новинье повода усомниться в своей любви к ней, да и Джакт не мог просить от Валентины большего, чем она дарила ему, они были преданы друг другу до конца.

Причина лежала куда глубже. Дело в том, что даже сейчас, после долгих лет разлуки, стоило им только встретиться, как они сразу превращались в одно целое, они помогали друг другу, никогда не вдаваясь в объяснения, что же они делают. Джакт видел это, и даже Эндеру, который никогда не был хорошо знаком с ним, стало очевидно, что Джакт чувствует себя уязвленным. Будто бы он, посмотрев на свою жену и ее брата, понял: вот что такое близость, вот что происходит, когда два человека становятся одним целым. Джакт думал, что он и Валентина близки друг другу так, как только могут быть близки муж и жена. Может быть, это действительно было так, но сейчас ему продемонстрировали, что два человека способны стать еще ближе. Стать, в некотором смысле слова, одним человеком.

Эндер, разглядев такую ревность в Джакте, мог только восхищаться, с каким искусством Валентина отвлекает его от этой мысли — она специально отдалялась от Эндера, чтобы муж привыкал к ее связям с братом постепенно, маленькими порциями.

Но Эндер никак не мог предполагать, что на его любовь к сестре Новинья отреагирует весьма странным образом. Он впервые познакомился с ней как с матерью, увидел, какую необъяснимо сильную привязанность она питает к своим детям. Эндер считал, что, почувствовав угрозу, она только возьмет себя в руки и попытается справиться с ситуацией, именно так она поступала в отношениях с детьми. Он совсем не ожидал, что Новинья начнет отдаляться от него. И, подумав, он понял: Новинья гораздо раньше начала отдаляться от него, хотя только много позже перестала удостаивать его даже словом, и настоящей причиной была миссия Квима. По сути дела, сейчас, вспоминая подробности прошлого, Эндер осознал, что их разрыв начался задолго до прибытия на планету Валентины. У него сложилось впечатление, что Новинья сдалась, даже не успев столкнуться с соперницей лицом к лицу.