Ксенос и фобос (СИ)

Чуть больше суток в пути, иногда пропуская те поезда, что по расписанию, официально, да еще надо вычесть часы на сон, да на покурить в тамбуре, да на перекусить и попить чая — кстати, чай и печенье давали бесплатно — к вечеру поезд все чаще притормаживал, даже останавливался пару раз на каких-то полустанках. А потом с какого-то места вдруг снова рванул вперед, как бы догоняя свой график.

Колеса гулко простучали по старому железнодорожному мосту. Все прильнули к окнам, рассматривая Каму, пустые пляжи — а с чего им быть полными в мае, заводы, причалы. Пошли окраины.

— А народа-то нет совсем, — заметил кто-то.

Народа на улицах и правда было мало. То есть, практически не было.

— Ну, так, день-то сегодня какой? Не выходной, чай?

— Какая работа, блин, если эпидемия в городе?

— А кто сказал, что эпидемия? — возражение было резонным.

Им же так никто толком ничего и не объяснил.

Вот и перрон, толчок, последний громкий лязг буферов, остановка, открытые двери, ступени вниз, прыжок на выбитый асфальт перрона — ага, на самый крайний путь загнали, теперь придется переходом тащиться к вокзалу.

У подземного перехода стояли два хмурых мужика с красными повязками на рукаве:

— Куда?

— Туда.

— Смертничек, что ли? Поверху иди, поверху. По сторонам поглядывай — и к вокзалу. Там обязательно зайдите к коменданту.

— Какому коменданту?

— К какому надо, к такому и зайдите. Иначе тут на вокзале и останетесь.

Сашка протолкался через бывших попутчиков вперед:

— А мне вот на Гайву если…

— У-у-у… Это ты долго будешь добираться. Но все равно, — дружинник повысил голос. — Всем обязательно зайти для регистрации к коменданту вокзала — он в первом зале!

Через полтора часа толкотни, предъявления документов, выписки каких-то бумаг — «мы тут учет строго ведем» — Сашка с Семеном вышли, наконец, на привокзальную площадь.

Площадь та — внизу, «под вокзалом», от дверей которого ведут к ней широкие ступени. Поезда идут в пяти метрах выше площади, обходя ее справа и слева. Обычно на ней толпы народа носятся туда и сюда, закупаясь продуктами и напитками разной степени крепости на дальнюю поездку, встречая и провожая поезда, толкаясь в очередях к автобусам и трамваям. Более или менее тихо было только в самом центре, у огромной стоянки такси — стандартных высоких «побед» с желтыми по новой моде шашечками и с фонарем на крыше. Потом, за остановками автобусов и троллейбусов, было трамвайное кольцо, к которому тоже шли колонны бывших пассажиров с сумками и чемоданами.

Но это было раньше.

А сегодня приехавшие одним с ними поездом как-то быстро «рассосались», и на пустой площади прохаживался патруль из трех работяг с одной охотничьей двухстволкой за спиной у одного и кобурой с пистолетом на поясе, видимо, старшего. На замусоренном асфальте стояли две простенькие легковушки, возле которых переминались такие же молодые парни, тут же шагнувшие вперед:

— Куда везти?

— Вы такси, разве? — удивился Семен. — А где шашечки?

— Тебе ехать или шашечки? Если шашечки, так сиди на чемоданах и жди. Если ехать — давай договариваться. Куда тебе?

Семену было нужно наверх, за рынок. Сговорились на двух рублях, что было очень дорого по прежним-то временам. Но сейчас времена другие.

А Сашку не повезли.

— Нет, на Гайву не поедем. Потом не выбраться оттуда, — непонятно говорили оба водителя. Семен уехал, а Сашка потащился с рюкзаком и чемоданом к трамваю. Трамваи, вроде, ходили. Пока они стояли на площади у машин, плавно проскользнули по кольцу две сцепки.

— Стоять! — тут же подошли патрульные. — Документы!

Сашка полез за убранным далеко во внутренний карман куртки паспортом, но ему пояснили:

— Регистрацию покажи.

Листок бумаги с печатью коменданта изучили внимательно, посмотрели сочувственно:

— Ты, это, парень… Садись-ка лучше на четверку и езжай до самого конца. У моста не выходи — на тот берег никто тебя не повезет. Ну, а от Мотовилихи — там сам как-нибудь. Тебе на Молодежную надо добраться. А там, через ГЭС, пешком дойдешь. Не бойсь, там темно теперь не бывает. Там вэ-вэ стоят. На Гайве-то далеко тебе? На Репина? Ну, считай, к ночи доберешься.

Никого вокруг больше не было. Все уже разъехались, разошлись куда-то. Почему нельзя до моста, а там ловить автобус? Почему нет автобусов и такси? Ну, толпы нет — это понятно, если там эпидемия или еще что такое… И почему дружинники, да еще с двустволками? Отвечать на вопросы было некому.

Трамвай подошел, как по заказу, «четверка». Кондуктора не было, а когда Сашка попытался подойти к кабине водителя, то навстречу вышел напарник — они по двое там, оказывается.

— Чего надо?

— Так, билет же оплатить?

— Давно дома не был? Городской транспорт в городе бесплатный. По решению Совета.

— Во как! Коммунизм уже наступил у нас, что ли?

— Коммунизм — не коммунизм, а твои копейки нам не нужны. Садись, вон, и в окошко пялься. Далеко тебе? До самого конца? Вот и дыши тихо. Только ты, парень, того, далеко-то не отползай. Тут и садись, а то нет никого, смотрю. Попутчиков-то нет у тебя.