Ксенос и фобос (СИ)

Степанов вскочил, непонимающе глянул ему в лицо, но окно за спиной начальника управления не позволило увидеть выражение глаз. Пожал протянутую холодную и сухую руку, четко повернулся и пошел к двери.

Генерал помедлил, прищурившись, глядя ему в спину, а потом наклонился к столу и дважды нажал на кнопку звонка.

Степанов аккуратно прикрыл за собой дверь кабинета начальника управления, повернулся к выходу. Капитан, который сидел за столом секретарши, когда он приехал, стоял теперь прямо перед ним, а из углов приемной выдвинулись два шкафообразных прапорщика с автоматами и в бронежилетах.

— Майор Степанов? Андрей Валентинович? — спросил капитан.

— А то вы будто не знаете…

— Прошу подтвердить личность.

— Вот мое удостоверение, — под взглядом напрягшихся прапорщиков Степанов полез во внутренний карман пиджака, выудил непослушными пальцами удостоверение в потертой обложке, развернул на лету, чтобы показать. Но капитан ловко перехватил, выдернув его из пальцев, взглянул на фотографию, в лицо Степанову:

— Прошу сдать оружие.

— Не понял…

— Отдел собственной безопасности областного управления, капитан Вохмянцев. Прошу сдать оружие и следовать за мной.

— Товарищ капитан, вы в своем уме? Я — начальник отдела управления собственной безопасности министерства!

— Товарищ майор, я прошу вас следовать за мной. Все вопросы и разъяснения — у нас в отделе.

Два прапорщика придвинулись ближе, один из них повел стволом — двигай, мол.

— Черт знает, что! Я вынужден подчиниться, но в рапорте будет указано и это происшествие!

Степанов повернулся и пошел за капитаном. Два автоматчика двигались сзади, как вооруженный конвой. Поворот, еще поворот, проход по пустынным коридорам. Наконец, капитан открыл одну из дверей справа и пропустил Степанова мимо себя. За ним прошли автоматчики. Дверь закрылась.

За столом сидел знакомый подполковник, с которым всегда контактировали. Но сейчас он был сух и официален:

— Товарищ майор, прошу выложить все из карманов на стол.

— Да вы понимаете?

— Мы-то понимаем. А вот вы, прошу вас, исполняйте, что вам предложено.

Степанов в полном ошеломлении — его, начальника отдела, как простого бомжа вокзального — выгреб какую-то мелочь из карманов, высыпал все в кучу на стол.

Подполковник пошевелил простой шариковой ручкой кучку, отодвинул в сторону носовой платок, ключи, сотовый телефон.

— А это — что? — тихо спросил он.

Степанов смотрел молча, потому что сказать ничего не мог. На столе среди его вещей, которые он лично достал из карманов, лежал пакетик, наподобие тех, в которых хранятся разные компьютерные мелкие приблуды, и в пакетике поблескивал на свету белый порошок.

— Что это, товарищи майор?

— Не знаю…

— А вот мы сейчас узнаем. Порошок — на экспертизу. Майора — в камеру. Вы задержаны по подозрению в хранении и сбыте наркотических веществ!

* * *

— Я попросил вас приехать сегодня, потому что мне нужна помощь. Вернее, похоже, всем нам нужна помощь.

Начальник управления остановился: он прохаживался вокруг стола, за которым сидели люди в штатском и в форме.

— Прошу прощения, но я хожу тут, просто потому что немного нервничаю. А пока, давайте, так. Представимся: это — исполняющий обязанности начальника моего аналитического отдела — подполковник Петров. Начальник службы собственной безопасности сейчас подойдет. От КГБ?

Приподнялся незаметный человек с каким-то серым тусклым лицом, сказал обтекаемо, не представляясь:

— Мы получили рекомендации сотрудничать в вопросе, который будет рассмотрен.

— Спасибо. УИН?

Полный одышливый полковник, вытер потный лоб платком:

— Сан Саныч, ну, мы же всегда… О чем разговор?

— Хорошо. Внутренние войска?

— Товарищ генерал, это наша служба. Мы готовы.

Стук в дверь прервал начавшего было что-то говорить генерала:

— Разрешите?

— Подполковник Саенко. Рекомендую. Наша служба внутренней безопасности.

— Почти коллега, — хмыкнул представитель КГБ.

— Да. Почти, — кивнул ему подполковник, присаживаясь с края. — Товарищ генерал, все в порядке.

— Ну, что же, господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие… Тьфу, черт… Прошу прощения, товарищи. Нервы, знаете ли, совершенно ни к черту со всем этим… Сегодня я разговаривал с Москвой. Там понимают, что у нас что-то не так. Требуют точные данные. Я немного повинился, сообщил чуток побольше, чем в статистике передаем…

— Сколько?

— Сказал — тысячу.

— А на самом деле? — приподнял голову «чекист».

— А на самом деле — уже больше пяти тысяч.

— Гадство какое, — громко прозвучало в наступившей тишине. Полковник еще больше покраснел и опять стал вытирать мгновенно вспотевшее лицо.

— Гадство, гадство… И еще какое. В городе работает комиссия из Москвы. Мы ее чуток прикрутили. Информация не уйдет. Но то, что ушло — ушло.

— Вот именно. Москва все равно будет в курсе…

— Аналитики, прошу. Проясните нам, пожалуйста.

Петров привстал.

— Сидите. Давайте, товарищи, сидя. Свои ведь кругом.