Крымский щит

Фразу он закончил немногим позже, когда кувыркнулся за бурый придорожный валун, где заприметил длинный ствол ПТР с «рогатиной» сошек и «коробком» дульного тормоза.

– А тут, как я посмотрю, и стрелять-то… – Сергей, переводя дух, привалился спиной к валуну. – Особенно некому… Где полк?

Отозвался один только старшина Карцев, отброшенный от приклада противотанкового ружья близким разрывом гранаты.

– Полк ушёл… – прохрипел он, держась за окровавленное плечо. – Перевалом. Здесь только я и Алимов ещё где-то, если жив… Не разберёшь… – Карцев будто прислушался, озираясь. – Не разберешь, каждый второй фриц с нашими ППШ[2]…

Длинная пулеметная очередь, зазвенев в камнях рикошетящими пулями, заставила обоих пригнуться.

– Перевалом? – переспросил Сергей, в который раз встряхнув темно-русым ворохом волос. – Оленьим, наверное…

– Ты местный, тебе виднее… – проворчал старшина, выискивая в противогазной сумке индивидуальный пакет. – Много их там, фрицев, ты видел?

– На подходе целая колонна… – помог ему, разорвав зубами вощёную бумагу бинта, Сергей. – Но далеко. Я их видел внизу, на серпантине. Так что это… – он кивнул в сторону немцев, – пока все. В грузовике около взвода было. Другое плохо…

Наспех промокнув рану старшины клоком ваты, Сергей бесцеремонно растянул большими пальцами осмоленные края кожи и, пригнувшись, к плечу Карцева, выдернул зубами глянцевый, как уголёк, осколок, сплюнул… Старшина взвыл, давясь слезливой матерщиной.

– Пирогов, твою мать! Спирт!

Сергей, сорвав флягу с ремня старшины, смочил тот же окровавленный клок ваты спиртом и заткнул им багровую дочерна дыру.

– Дай и мне… – чуть придя в себя, простонал Карцев и, поймав сухими губами алюминиевое горлышко фляжки, жадно глотнул, выдохнул: – Что там ещё плохо?.. Куда уж хуже…

– Поверху фрицы идут… – поднял глаза на верхний обрез скалы Сергей. – Горные стрелки, что ли. Но не немцы, другие какие-то, румыны, а может, словаки…

– Куда ж они все, суки, прут… – прошептал, прикрыв глаза, старшина и затих, но через мгновенье снова очнулся. – Так что, маскировщик, мы своё задание, получается, выполнили? Задержали фашистскую сволочь?

– Задержали… – озабоченно пробормотал Сергей, не отводя взгляда от скальной стены, словно поросшей лишайниками. – Надо только запомниться хорошенько, чтобы десять раз подумали, прежде чем снова сунуться. Как у вас, патроны для ПТР ещё есть?..

– Посмотри в сумке у молдавана… – кивнул на Фромоса, свалившегося набок, старшина. – Должна быть еще пара бронебойных…

– Есть… – выхватив патроны из брезентовой сумки, Сергей загнал один в патронник ружья, другой положил рядом. – А теперь бенефис, чтобы не мешали подумать… – подмигнул он Карцеву.

– О чем ты тут раздумывать собрался… – скрипнул зубами старшина, – …мыслитель. Уходить надо. Ты что творишь, дура?!

Он извернулся глянуть на Сергея, который встал во весь рост с ППШ Малышева в одной руке и наганом, с которым не расставался с самой финской кампании, в другой.

– Уйдём, старшина, куда денемся… – мельком оглянулся Сергей на Карцева и крикнул в сторону немцев так, что надулись жилы на шее: – Дойче зольдатен! Мать вашу капут! Хенде хох!

Зажав выщербленный приклад автомата под мышкой, он вышел из-за бурого, по пояс ему, валуна и нажал на курок.

Поднявшиеся было в атаку немцы, казалось, даже замерли, опешив от такой наглости, но двое из них тут же рухнули на ржавые булыжники дороги; ещё одного, левее, отбросил выстрел из нагана…

Остальные попятились.

Ступая вслед за немцами, чуть прикрывшись смятой кабиной полуторки, Хачариди подобрал у ближайшего трупа, скорчившегося в травянисто-зелёном мундире, автомат «Бергманн», МП-34, с торчащим сбоку пеналом магазина. Сунул свой наган за пояс.

Набросив ремень автомата на плечо, Сергей привалился плечом к закопченному боку кабины, поставил подошву ботинка на подножку и выставил за угол кабины оба ствола – отечественного и немецкого автоматов.

– Вы, сволочь фашистская… – Сергей дал по очереди из одного и другого пистолет-пулемета, – как правильно заметил товарищ старшина…

Он сменил положение, залёг под обгоревшую раму лонжерона:

– Даже не подозреваете, сколько нас тут!..

Разнокалиберные гильзы – 7.62 свои и 9-миллиметровые немецкие – заскакали по лобастым булыжниками.

– Ты б хоть пальнул для количества, старшина… – Сергей ссыпался по щебню за валуны «ружейного гнезда» и торопливо отстегнул дисковый магазин ППШ, оглянулся в поисках другого – снаряжать расходованный было некогда. – Вроде как нас тут до хрена и… старшина?

Только теперь он обратил внимание, что Карцев не на прежнем месте, в укрытие под валуном, а привалился к нему, стоя на коленях, и голова его лежит на прикладе трехлинейки.

– Старшина? – потянул его за ремень Сергей, подхватил под мышки; поморщился с досадой и бережно опустил Карцева на щебень.

На затылке Ивана, посреди коротко стриженной седины, чернела дырочка с вязкой багровой бороздкой, ведущей за шиворот гимнастёрки.

– Извини, старшина, виноват. Не заметил в горячке… – пробормотал Сергей и вдруг замер. – А откуда это тебя?