Крымский щит

Солдаты невольно переглянулись. Карцев, старший расчёта, скривился в безрадостной гримасе. Второй номер, молдаванин Фрол Фромос, опершись о ствол ПТР, установленного прикладом в дорожную пыль, опустил голову, разглядывая трещины на сбитых носках своих ботинок, как некую тайнопись. Малышев выразительно сплюнул. Только поволжский татарин Алимов, с видимой беспечностью, пожал плечами и, с кадрильной лихостью, упёр руки в боки:

– А нам, татарам, наплевать, товарищ лейтенант. Наступать – бежать, отступать – бежать…

– Ну-ну… – покачал головой Косьмин и, закуривая, пробормотал: – Ты, Султан, когда-нибудь ляпнешь-таки не то, что надо, не там, где нужно… И на фольклоре потом не отъедешь…

– А это что за холера такая?.. Фол… – вопросительно обернувшись на товарищей, переспросил Алимов.

– Сказки это, по-немецки… – похлопал его по выгоревшему плечу гимнастерки кадровый старшина Карцев.

– Ваша задача обеспечить отступление полка… – спрятав тлеющий окурок за спину, повысил голос лейтенант, и бойцы подтянулись. – У нас на хвосте немецкие мотоциклисты и одна бронемашина. В бой вступать, как вы сами видели, они не рвутся. Видимо, это то ли дозор, то ли авангард противника и задача у них соответственная – не выпустить нас из виду до подхода основных сил. Ваша задача прямо противоположная. Уничтожить этот сучий хвост и дать полку уйти незамеченным. После этого отходите сами…

Не выдержав, Косьмин поднёс тающий окурок к губам, пока не сгорел полностью, до бумажной гильзы… – «Казбек» всё-таки, не пайковые «Красноармейские»…

– А можно вопрос, товарищ лейтенант? – прищурил и без того узкий глаз Алимов.

Косьмин кивнул, жадно затягиваясь.

– Если полк уходит незамеченным, значит, он дальше по дороге на Севастополь не пойдёт?

– Пойдёт, но не по дороге… – неохотно пробормотал лейтенант, не отрывая взгляд от тлеющего мундштука.

– И как мы заметим, куда ушел незамеченным полк? – вроде бы без особой въедливости, но как-то очень уж простодушно, спросил волжанин.

– А нам и не надо знать… – не поднимая по-прежнему головы, вдруг мрачно заявил рядовой Фромос.

– А как же мы?.. – начал было Алимов, но его резко оборвал Карцев:

– Что ты раскакался? Понос прихватил?

Покосившись на молдаванина с противотанковым ружьем, он добавил, хоть и без особого энтузиазма:

– Фрол дело говорит. Коли знать не будешь, так врать не придётся, будешь честно людям в глаза смотреть. Немцам, например: «Не знаю, мол…»

– Типун тебе… – снова сплюнул Малышев.

– Повторяю! – раздраженно выбросил обгоревший мундштук папиросы Косьмин. – Оборону Одессы тут мне устраивать ни к чему, в плен попадать тем более. Остановите броневик и догоните нас на перевале. Все ясно?..

Малышев, сдвинув на затылок запыленную каску, задумчиво оглянулся вокруг…

С одной стороны, за дорогой, – пропасть, с рыжим от палой листвы, сумеречным дном – не бог весть какая глубина, но шею свернуть вполне достаточно. С другой – почти сплошная стена скального утеса, тут и там изборожденная осыпями, с голыми корягами одиноких деревьев, беспощадно закрученных ветром на далёких вершинах.

– А где тут перевал, хотел бы я знать…

Лейтенант дёрнул щекой как от зубной боли, обвёл взглядом бойцов:

– Как увидите в пропасти полковую артиллерию и другую нашу брошенную технику, значит, до перевала километра три лесом. Держитесь прямо в гору, не промахнётесь… И, кстати, о технике…

Раздвинув плечами расчет ПТРа, лейтенант вышел на древнюю, мощенную на римский манер дорогу и уставился в золотистое марево над булыжниками у дальнего поворота. Никого…

– Помните, где-то с полчаса тому поломалась полуторка взвода обеспечения, а Бережной её бросить не захотел? – Лейтенант обернулся обратно. – Сказал, дел на пять минут. Ему ещё Серёга из маскировочного взвода помочь остался, который в моторах волочёт…

Вместо ответа за всех кивнул Карцев, без особой надежды выглянув за спину лейтенанта на пустую дорогу.

– Подсобите им, если вдруг объявятся…

– Само собой, товарищ лейтенант! – наконец-то посерьезнел Алимов.

– И это… – лейтенант полез в карман галифе. – Вот, возьмите…

Он смущенно ткнул в ладонь Малышева полупустую пачку «Казбека».

* * *

– Патрон! – рявкнул Карцев, протянув, не глядя, руку назад, – Патрон!

В ответ ему, хлестко, высекая искры из придорожных валунов, ударила очередь немецкого MГ.

Иван, пригнувшись, обернулся. Второй номер расчета молдаванин Фромос, будто устав, привалился к камню.

– Фрол?! – перекрикивая треск автоматных очередей, позвал его Карцев, но тут же увидел тёмно-вишневое пятно, расползающееся по выгоревшей добела гимнастерке слева на груди молдаванина.

– А, чёрт! – Карцев, сбивая колени по щебню, бросился к подсумкам второго номера.

– Ни хрена себе, патруль! – откуда-то сверху, чуть ли не на голову убитого, свалился Малышев. – Да их тут не меньше роты!

Карцев, не отвечая, метнулся назад, к противотанковому ружью, вскинул приклад к плечу и, заслав цилиндрический патрон в патронник, лязгнул затвором…

– Слышь, молдаван… – ткнул локтем убитого Малышев. – Я сверху смотрел, их до хе…

Фрол медленно сполз по камню на щебень.