Кружево дорог

– Витевур? – недоуменно спросила Третсшель.

– Витевур, хватит разлеживаться! – окликнула Элдретре.

– Иду-иду. Уже и поспать не дадут, – спрыгивая с ветки, проворчала серая кошка, которая и оказалась той самой Витевур. – Не отставай.

Произнеся это, кошка длинными прыжками понеслась через поляну в сторону леса. Третсшель последовала за ней, переходя на бег. Уже на ходу, чтобы не отстать крикнула слова благодарности и махнула на прощанье рукой.

*****

Она бежала вслед за Витевур, наслаждаясь вернувшейся пластикой, с отчетливой остротой ощущая, как это может быть. Как это прекрасно быть свободной в своем движении.

Витевур так же вела замысловатым путем, только с большей скоростью. Ныряла в овраги, прыгала через поваленные стволы или подныривала под них, просачивалась через развилки деревьев. Третсшель следовала строго за ней, теперь уже, с помощью вернувшейся на время Cилы, различая, что Витевур вела ее не просто лесными тропами. Это была цепочка естественных проколов пространства, которые серая кошка умела видеть, пройти сама и провести другого. Вторая часть помощи Элдретре в виде чудесного вьюнка обвила гибкими усиками тело Третсшель и мягко светилась золотистым светом в сумраке леса.

Сложившийся ритм движения в своей гармонии с ритмами тела, не мешал попутным размышлениям. Третсшель еще раз вернулась воспоминаниями в тот день. Вспомнила отзывающуюся в самой глубине ее сути боль стонущих в предельном напряжении и рвущихся под напором шквала древесных волокон. Отчаяние от ощущения бесконечности происходящего ужаса. Реальность была так прекрасна и сладка. И вдруг все как в страшном сне. И нет возможности проснуться.

«Да, как же мне было страшно. Очень страшно. Но я же и вправду не сдалась. Я выстояла. Многих с корнем вырвало. Поломало совсем. Я, выходит, и впрямь, победила. А вспоминаю, до сих пор страшно. Так. В конце концов! Ну страшно… Куда хуже просто сохнуть, не понимая, что происходит. И чтобы я, победив такую силищу от своего же страха перед ней загнулась совсем?! Ну нет!! Дриада я, наследница рода древнего или так, цветок-однолетка?!»

Уйдя в мысли, Третсшель не сразу обратила внимание, что лес сменился предгорьем с редкими низкими деревьями. И вот они уже бегут по каменистой тропе не свойственными племени дриад местами. Витевур нырнула между двух тесно стоящих скалистых отрогов. Третсшель поспешила за ней. Выскочив с другой стороны короткой расщелины, она резко остановилась, настороженно пригнувшись. В лицо ударил шквалистый порыв ветра. За расщелиной была открытая каменистая возвышенность, с трех сторон обрывающаяся, как казалось от расщелины, в никуда.

– Мы на месте. Дальше тебе туда, – показала движением головы тоже остановившаяся Витевур. – А я тебя здесь подожду.

– Т-туда? Одной? – вдруг разволновалась Третсшель.

– Давай-давай. Делай свои дела, да обратно двинемся. Мышей здесь нет, а я уже есть хочу. Имей совесть в конце концов, – разворчалась серая кошка и запрыгнув на небольшой валун, непринужденно улеглась.

Третсшель глубоко вздохнула и, подумав, что уже и так непозволительно долго боялась, совсем, как оказалось, засушив свое дерево, решительно пошла в сторону открытого пространства.

С каждым шагом она чувствовала, как ветер усиливается. Как беспорядочно трепет ее волосы. Старается сорвать чудесный вьюнок с ее тела. Хлещет тугими плетями сгустившегося воздуха, тщась сбить с ног, покатить по острым камням, разрывая кожу. Со всех сторон, выбивая дух своими жестким напором. Вместе с этим она ощутила непроизвольно сжимающий, сковывающий тело страх. Вопиющий к муке того, старого страха, подобного боли от безжалостно содранной с юного ствола коры. Она словно наяву увидела, как Сила ее сжалась тогда в непробиваемый извне кокон вокруг нее, ее драгоценного дерева. Как корни дерева шевелились в тщетной попытке пробиться к вожделенной влаге. Но крепок барьер, выстроенный Силой древнего народа.

Острота этого осознания охватила ее. Прокатилась жаркой волной по мятущейся сути дриады, закипела поднимающимися бурунами гнева. Третсшель расставила шире ноги, чувствуя, словно она сама стала деревом. Мощным, много веков срастающимся крепкими объятиями корней с земной твердью. И закричала, широко раскинув руки, обратив гневное лицо на встречу бушующей стихии ветра, гоня страх вспыхнувшей ярость:

– Не-е-е-ет! Так не бу-у-уде-ет!! Ты не сломал его!! Не смог! Я не боюсь тебя! У меня есть корни!!

Ветер трепал и рвал ее. Словно проверяя истинность ее заявления. Казалось, это никогда не кончится. В один миг она поняла, что время чудесного вьюнка иссякло. Он буквально на глазах завял и клочьями обсыпался с нее под ударами ветра. К ней стремительно вернулся ее привычный в последнее время облик и приток нахлынувшей благодаря действию вьюнка Силы, иссяк. Но ярость, заместившая страх в ее душе, осталась. Она дала опору или что-то другое… В общем, Третсшель продолжала стоять. Чувствуя – нет, не в этот раз. И не в ближайшее время. А только… Когда она сама решит, что все, хватит. Можно и упасть. Но не сейчас.