Кружево-2

Мать Санди, одетая в абрикосового цвета костюм, сидела возле бассейна. Она демонстративно была озабочена тем, чтобы приделать тряпичную розу к экстравагантному платью Кена, – за самодельные наряды девушкам начисляли дополнительные очки. Санди загорала, лежа рядом с ней в купальном костюме, сшитом так, что он подходил к ее конкурсному платью, обнажая как раз те места, которые останутся открытыми и в вечернем туалете от Кена. Санди была уверена, что попадет в тройку призеров, а может быть, ей достанется и самый главный приз.

Но на то же самое рассчитывали и ее конкурентки. Загоравшая на соседнем лежаке Мисс Канада, приподнявшись на локте, спросила с подкупающим дружелюбием:

– Ты сегодня опять выйдешь с гаечными ключами?

Санди запустила руку в сумку и извлекла оттуда пару гаечных ключей из обычного набора водопроводчика.

– Ты же знаешь, милая, что я никогда с ними не расстаюсь. Это и отличная тема для разговора, и прекрасное орудие защиты. И ты увидишь, как я буду ими орудовать в конкурсе особых талантов.

– Но как ты придумала такой изумительный трюк? – Мисс Канаду просто уже тошнило при виде открытой улыбки на энергичном, с чуть вздернутым носом личике конкурентки, когда та демонстрировала свои дурацкие железяки перед взорами восхищенной толпы. Санди позволила себе на секунду стать самодовольной.

– Это не так уж сложно, если у тебя есть индивидуальность. – Она спрятала ключи обратно в сумку и потянулась за маслом для загара. Обе они знали, что «индивидуальность» – слово магическое. Именно индивидуальность пытались отыскать в конкурсантках судьи: им ведь нужна была девушка, которая сможет профессионально себя подать во время торжественных церемоний. Индивидуальность означала и способность найти три ключевых слова для определения собственного имиджа. Для Санди это было – ДОЧЬ ВОДОПРОВОДЧИКА С ЮГА.

– У Санди всегда была индивидуальность, – мамаша откусила зубами нитку и залюбовалась своей работой. – Когда она пыталась запеть, трескались стекла на окнах, она никогда не могла исполнить ни одного танцевального па, единственный ее талант – орудовать этими железяками. – Она еще раз полюбовалась платьем. – Ну вот, дорогая, все готово.

– Это самое красивое платье, которое мне когда-либо приходилось видеть, – заявила Мисс Канада, вскочив со своего лежака. – Даже не верится, милая, что оно действительно стоит всего двести долларов.

Санди появилась на сцене в огромного размера рабочем комбинезоне, с красно-белым носовым платком в кармане и гаечным ключом в каждой руке. Она выглядела свежей и здоровой. Санди начала жонглировать ключами, как палочками. Музыка зазвучала медленнее, она вытерла лоб носовым платком, помахала им и вытащила из него букетик цветов. После этого фокуса темп музыки опять убыстрился. Санди вытащила из заднего кармана своего выцветшего голубого комбинезона три металлические гайки и начала жонглировать всеми этими железками со все возрастающей быстротой. Зал ревел от восторга.

«Так что отвали, Мисс Канада», – подумала Санди.

На следующее утро Санди закапала в глаза голубые капли, чтобы они блестели, почистила зубы специальной красной пастой, чтобы они сверкали, и положила на плечи толстый слой пудры. Потом посмотрела в зеркало.

Отлично!

Затем был надет белый атласный корсет, за которым последовала нижняя юбка от платья.

– Милая, застегни, пожалуйста, – обратилась Санди к Мисс Канада и осторожно ступила в середину кружевного шедевра Кена. Мисс Канада отложила в сторону тушь для ресниц и взялась за молнию.

– Ой, Санди! Тут что-то случилось!

Санди почуяла несчастье. Схватив ручное зеркало с гримерного столика, она повернулась к трюмо, чтобы можно было рассмотреть себя сзади. Молния, вшитая на спине, была изрезана во многих местах, а когда Санди взялась за нее рукой, просто вывалилась из платья.

Санди очень хотелось бы сказать: «Дерьмо собачье!», но губы ее сами собой произнесли: «Елки-палки». Использование нецензурных выражений автоматически вело к исключению из конкурса.

«Черт подери, я же просила маму не выпускать платье из виду!» – выругалась она про себя и побежала искать распорядителя. В сущности, в том, что лучшее на конкурсе платье постарались вывести из строя, не было ничего удивительного. Тем более что на это потребовалось не более тридцати секунд.

Распорядитель оценил ситуацию мгновенно:

– О'кей, пойдешь последней.

– Мама, беги в отель и найди там кого-нибудь из техников и пусть приходит сюда с инструментами.