Крутые белые парни

Хотя ты не можешь меня знать, но мы с тобой одно целое. Я верю другую жизнь и во многие другие жизни и в каждой мы были друзьями и любовниками. Чистотой своих отношений мы бросили вызов богам и они прокляли нас и наслали нас странсвовать по времени, мы всегда были вместе и знали друг о друге, мы чуствовали боль и горе друг друга, но мы никагда не были так близки, чтобы потрогать друг друга или вступить в палавые атнашения.

Как и ты я рано потеряла своих родителей в трагедии. Это было очень нелегко, но теперь я помирилась с образами мамы и папы. Они часто говорят со мной с неба, а это очень хорошее место. Там, как в больнице Говарда Джонсона каждый день меняют простыни и кормят вкусными салатами.

Мистер Пид, мне очень не хватает тебя, хотя я никогда прежде тебя не видела. Я так пристально вглядывалась в твою фотку в «Дейли оклахоман», что взглядом почти стерла ее со страницы. Мистер Пид, я знаю, что мы будем счастливы вместе, если только сумеем встретиться. Спасибо за внимание.

Твоя навеки

Мисс Рута Б. Талл

дорога № 54

Одетт, Оклахома.

Когда он показал это письмо Ламару, тот, шевеля губами, прочитал первый абзац и сказал:

– Ричард, я ни черта не понимаю. Она что, сумасшедшая?

– Я тоже так думаю, Ламар. Она просто психованная баба. Но… я ей понравился. Она живет в деревне. Родители у нее умерли. Я думаю, что это самое подходящее для нас место.

– Гмм, – промычал Ламар, – будь я проклят, а почему бы и нет? Это намного лучше, чем срать в открытом поле и простужаться, чтоб у нас все время текло из носа, а?

Они нашли ферму, наткнувшись на дороге номер 54 на почтовый ящик с надписью «Талл». Это был пустынный район округа Кайова, примерно в сорока пяти километрах к западу от Лотона. Настоящий Запад без прикрас. Без конца и края прерия, пригодная только на то, чтобы пасти скот. Иногда попадались героически возделанные пшеничные поля. Но в целом создавалось впечатление открытого пространства, только на востоке возвышались цепи гор. Плоскость равнины, как в геометрической задаче, пересекали линии шоссейных дорог. От асфальтированных магистралей то и дело ответвлялись красные грунтовые дороги, которые на некотором расстоянии исчезали из виду, скрываясь в складках местности. Нужная им ферма располагалась в конце такой красноземной дорожки длиной в полтора километра. Если повернуться спиной к двухэтажному, дощатому, насквозь прогнившему дому и посмотреть вокруг, то можно было смело воображать себя последними оставшимися на земле людьми. Дикая трава, могучие горы и ветер, гуляющий по бескрайней, насколько хватало взгляда, равнине.

Рута Бет не задала им ни одного вопроса. Стоило ей только взглянуть на живописную троицу, как ей все стало ясно. Она поняла, что это сам Бог послал ей награду за долгие годы тоскливого одиночества. Она нисколько не испугалась. Она улыбнулась Ричарду, кивнула Ламару, но к первому подошла к Оделлу.

– Ах ты, бедняжка, – сказала она, – ты совсем изголодался. Пошли, я тебя накормлю. У меня, правда, не так много еды, но я с тобой поделюсь.

– Оделл любит овсяные хлопья, мэм, – сообщил Ламар, – это его любимое блюдо.

– А какие он любит?

– Ну, больше всего медовые с орехами. Еще он любит облитые сахарным сиропом. Он не любит «полезных», ну, которые полезны для здоровья, знаете, эти без сахара, с орехами и все такое прочее.

– У меня есть кукурузные хлопья.

– Ну, от них он не откажется, но он не очень их любит.

– Вообще-то я тоже люблю хлопья. У меня есть разные сорта.

– «Капитан Кранч»?

– Нет, мистер Пай, у меня нет «Капитана Кранча», но зато есть «Особые».