Крутые белые парни

Бад огляделся еще раз. При всем желании он не смог обнаружить во дворе что-нибудь подозрительное. Он решил постучать в дверь и быстрее покончить с делом.

Он подошел к дому. У стены стояла стремянка. Бад увидел границу содранной старой краски. Кто бы ни делал эту работу, он знал свое дело туго. Краска была соскоблена до самого дерева. Может быть, это делали с помощью какой-нибудь машины, во всяком случае, работа выполнена на совесть. Бад считал, что, должно быть, это стоило больших усилий. По его представлению, так работать могли только в старые времена. Это дело не для лентяев.

Он взошел на крыльцо и услышал, что внутри работает телевизор. Показывали детскую программу мультфильмов. «Отлично, – подумал Бад. – Если в доме есть дети, то вряд ли в нем можно найти вооруженных грабителей или убийц». Он постучал в дверь.

Бад услышал внутри какой-то шорох, но не понял его причину. Наконец дверь открылась, и на пороге появилась женщина с лицом, бледным от природы, как мел. Женщина уставилась на него изучающим взглядом. Ее глаза были широко открыты, черны как угли и горели каким-то пламенем. Темные волосы были собраны на затылке в конский хвост. Одета она была в джинсы и неопределенного цвета рубашку с высоко закатанными рукавами. Глаза ее горели то ли страхом, то ли ненавистью.

– Мисс Талл?

– Да, это я, – ответила она. – Если вы хотите мне что-нибудь продать, то не трудитесь, у меня все есть.

– Нет, мэм. – Он достал свое служебное удостоверение с золотым орлом на гербе штата Оклахома. – Мое имя – Рассел Пьюти. Я следователь дорожной патрульной полиции.

– Я не нарушала правил движения, – заметила она.

– Я и не говорю, что вы их нарушали, мэм. Мы расследуем преступление. По этому делу мы сумели снять оттиск протекторов одной машины, там было клеймо фирмы, поэтому мы знаем, какую машину нам надо искать. Ваша машина как раз соответствует таким шинам. Поэтому я просто взгляну на протекторы вашего автомобиля, удостоверюсь, что вы тут ни при чем, а потом вычеркну вас из списка и вернусь к более серьезным делам.

– Вот оно что, – сказала она.

Баду показалось, что в ее глазах промелькнуло какое-то паническое выражение. Или ему действительно это только показалось? Бад ощутил тревогу.

– Мэм, если вы хотите вызвать своего семейного адвоката, то это ваше святое право.

– У меня нет семейного адвоката.

– Ну и ладно, мэм. Я буду просто счастлив подождать, если вы захотите позвать любого другого свидетеля. Если пожелаете, я могу дать вам телефон общественной адвокатуры, они либо пришлют, либо порекомендуют вам хорошего адвоката. Но вы поймите, против вас не выдвигается никаких обвинений, мисс Талл. Просто методом исключения мы отсеиваем ненужные нам машины. Так мы рано или поздно доберемся до тех людей, которых нам необходимо взять.

– А, ну так какие могут быть проблемы? Конечно, я все покажу. Понимаете, я просто не привыкла к обществу полицейских.

– Конечно понимаю. Это же совершенно естественно.

Она вышла во двор. Мельком он увидел кухню, через дверь и холл заметил, что где-то в дальней комнате светится телевизионный экран.

– Там что, сидит ваш сын?

– Что? А, понимаю, вы увидели, что там работает телевизор? Нет, там никого нет. Я просто никогда не выключаю ящик. Он составляет мне компанию.

– Вы живете одна?

– Да. С тех пор как умерли мои мама и папа, я предоставлена сама себе.

– Понятно, но вы, наверное, где-то работаете? Потом, ведь дом требует ремонта.

– Это точно. Вы знаете, я так устала от вида этих облезлых стен, что наняла тут одних мужиков отчистить старую краску и покрасить дом заново. Но им подвернулась более выгодная работа, и они сбежали от меня. Правда, они обещали вернуться, но я сильно в этом сомневаюсь. Вы же знаете, сейчас так трудно найти хорошую работу по своей квалификации.

В ее словах не было ничего надуманного, все звучало очень логично и правдоподобно, но в голове Бада неотвязно вертелась одна мысль, не дававшая ему покоя: «Из-за чего она так нервничает?»