– Должно быть, вы по тому делу – ограблению со стрельбой в Техасе? – спросила женщина. – Ужас, что они там натворили. Почему люди так жестоки?
– Мэм, я служу в полиции уже двадцать пять лет и, честно сказать, не могу ответить на этот вопрос. Всего за четыре тысячи долларов. Что можно купить на эти деньги?
Беззаботно болтая, Бад тем не менее внимательно оглядывал двор. Что-то ему здесь не нравилось. Ее нервность, включенный на полную громкость телевизор, который она просто слушает. Не лучше ли было купить для этого радиоприемник?
– Я держу машину за кругом, – сказала она.
– Простите, я не совсем понял, что вы имеете в виду.
– За кругом. Видите ли, я по профессии гончар. Я делаю горшки из глины на гончарном круге. Потом я расписываю их, глазирую и обжигаю в печи. Сейчас я уже умею делать почти все. В конце недели я еду на ярмарку и продаю свои изделия. Это приносит мне не много, но жить вполне можно.
– Как это здорово! Забавно, я в своей жизни встречал людей очень многих профессий, а вот настоящего живого гончара мне видеть еще не приходилось.
– Я с удовольствием предложу вам горшок, мистер Пьюти.
– Это очень мило с вашей стороны, мэм. Сейчас я проверю вашу машину и перестану докучать вам своим присутствием.
– Знаете, одиночество накладывает на людей отпечаток. Вот я и болтаю что попало.
– Я вас хорошо понимаю.
Они прошли через скотный двор и амбар и вышли к тому месту, где она обычно работала. Гончарный круг находился под навесом. Рядом располагалась печь для обжига готовой продукции. На скамье стояли разные баночки и готовые горшки, сияющие яркими красками. Она отделывала и расписывала их в индейском стиле, но выглядели они намного красивее, чем те горшки, которые Бад видел в магазинах резервации. Цвета резкие, пожалуй даже диковатые. Охра цветом похожа на кровь, льющуюся из раны.
– Вот это да! – Работа произвела на него впечатление. – Однако вы чертовски знатный гончар. Эти вещи просто прекрасны.
– Ну что вы, спасибо за похвалу. – Она скромно потупила глаза.
Они направились к машине.