Читаем Крушение надежд полностью

Были русские неотесанны,Как медведи в краю Берендеевом,Но явились из них Ломоносовы,Пироговы и Менделеевы.Русский дух веками не трогали,Темнота и отсталость ужасная.Но пришла проницательность ГоголяИ толстовская мудрость ясная.Грациозная муза ПушкинаНа весь мир прозвучала славою,Деревенскую темень избушкиОн воспел в стихах величаво.Люд российский, рабством заклиненный,Отставал до предельной степени,Но талант крепостного ТропининаПробудил гениальность Репина.Запестрела Россия поповскаяДостиженьями многоликими —Глинку, Мусоргского, ЧайковскогоВо всем мире признали великими.В эти русские достиженияВлились силы духа неродные,И характера отражения,И черты его благородные.

Талантливые люди несли в себе типичные черты русского характера, но впитали и культуру Запада. Есть кажущееся противоречие в том, что поздно образовавшийся и медленно развившийся в суровых условиях русский народ смог достичь больших высот в сфере духовной жизни. У русских не было стремительного прогресса в развитии. Но духовность и талантливость народа не всегда зависит только от прогрессивного развития. Духовность — это скрытое качество характера, зависящее от сочетания многих черт. Для пробуждения духовности всегда нужен толчок. В русском позднем развитии культуры отразилось редкое сочетание: пробуждение могучих природных сил народа и его тоска с типично славянской мягкостью души. Тяжелые условия жизни отшлифовывали силу скрытых эмоциональных способностей, и талантливость образованных людей вырабатывалась в борьбе за жизнь. Самый яркий пример этого представляют гениальный ученый Михайло Ломоносов, артист и певец Федор Шаляпин и писатель Максим Горький. Они самоучки, прошедшие в молодости суровую жизненную школу.

Наиболее выразительно русский характер представлен на полотне Ильи Репина «Бурлаки на Волге». В изображенных на картине людях видна вся гамма русского характера: и подавленная сила, и смиренная тоска, и покорность судьбе, и суровость, и мягкость. И все образы в совокупности вызывают симпатию к простой русской душе.

* * *

Благодаря своим характерным национальным чертам русским долго не удавались попытки революционных преобразований общества. Ни крестьянские волнения Разина и Пугачева в XVIII веке, ни декабристы в 1825 году не смогли ничего изменить. В этих движениях сказывалась славянская стихия.

Славянская стихия
Перейти на страницу:

Все книги серии Еврейская сага

Чаша страдания
Чаша страдания

Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Всё остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей».В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена.Семья Берг разделена: в стране царит разгул сталинских репрессий. В жизнь героев романа врывается война. Евреи проходят через непомерные страдания Холокоста. После победы в войне, вопреки ожиданиям, нарастает волна антисемитизма: Марии и Лиле Берг приходится испытывать все новые унижения. После смерти Сталина семья наконец воссоединяется, но, судя по всему, ненадолго.Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».

Владимир Юльевич Голяховский

Историческая проза
Это Америка
Это Америка

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

Владимир Голяховский , Владимир Юльевич Голяховский

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги