Читаем Крушение надежд полностью

Внедрять западные стандарты в жизнь столиц и больших городов помогало смешение крови царей Романовых, все в их семьях женились и выходили замуж за представителей европейских дворов. И многие дворяне тоже женились на иностранках, и их дети были уже полурусскими. Продолжался наплыв иностранцев, и западные стандарты жизни продолжали внедряться при Екатерине II, немке по рождению. В Россию хлынул поток европейских ученых, людей искусства и преподавателей. К концу XVIII века интеллектуальная прослойка в России была европеизирована. Но под европейским костюмом русский национальный характер не менялся, в просвещенных кругах нарастало недовольство засильем иностранного.

В XIX веке иностранному влиянию стало все больше противостоять растущее самосознание русской интеллигенции, общество разделилось на два лагеря — западников и славянофилов, и это деление осталось в нем навсегда.

* * *

Развившись в сильное государство, Россия заняла в мире весомое военное и политическое положение. Оно проявилось в ее неоправданной территориальной экспансии. При малой плотности населения на русских просторах властители раздували окраины своих владений за счет соседних земель и народов — от бассейна Волги до границ Китая, от Украины и Польши до Прибалтики и Финляндии, от Крыма и Кавказа до всей Средней Азии. Князь Петр Вяземский, русский поэт, интеллектуал и государственный деятель XIX века писал: «Что же тут хорошего, нем радоваться и хвастаться, что мы лежим в растяжку, что у нас от мысли до мысли пять тысяч верст?» Россия стала колониальной империей, колонии примыкали к ней территориально. Это давало контроль над захваченными народами. Хоть у России и было преимущество в более высоком развитии, полученном от Запада, она несла покоренным народам мало прогресса и образования. Кавказские и азиатские завоевания еще больше укрепили в русском характере неоправданную веру в собственное величие и исключительность.

Русская исключительностьЕсть в душе у нас удивительность —Наша русская исключительность,Есть в душе у нас грандиозность —Наша русская превосходность.Много мнимого превосходства,Оправдание для господстваНад народами, с нами братскими, —Над кавказскими, азиатскими.Растянулась Россия растяжкоюИ давит на них силой тяжкою,Насмехаясь над человеками,Называя их всех чучмеками.Воспевая свою значительность,Наша русская исключительностьСтала маскою шовинистскою,Отражая культуру низкую.

Великорусский шовинизм не стал принадлежностью лишь жадных и деспотичных правителей, нет — с давних пор и по сей день обычные русские люди привыкли считать замыслы и деяния России великими. Это выражается и в пренебрежении к национальным традициям подвластных народов, и в игнорировании других национальных характеров. К сожалению, за шовинизм приходилось часто расплачиваться ошибочными политическими решениями и поражением в войнах.

* * *

Но так ли все загадочно и мрачно в русском характере? Последние триста лет истории показали, что проникновение западной культуры пробудило в русских глубоко скрытую талантливость и отразилось в поразительно быстром взлете русской национальной культуры. Талантливость — это тоже черта характера русского народа.

Русские таланты
Перейти на страницу:

Все книги серии Еврейская сага

Чаша страдания
Чаша страдания

Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Всё остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей».В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена.Семья Берг разделена: в стране царит разгул сталинских репрессий. В жизнь героев романа врывается война. Евреи проходят через непомерные страдания Холокоста. После победы в войне, вопреки ожиданиям, нарастает волна антисемитизма: Марии и Лиле Берг приходится испытывать все новые унижения. После смерти Сталина семья наконец воссоединяется, но, судя по всему, ненадолго.Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».

Владимир Юльевич Голяховский

Историческая проза
Это Америка
Это Америка

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

Владимир Голяховский , Владимир Юльевич Голяховский

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги