Кровавый пакт

— Что есть, то есть, — ответил он, хотя он понимал, что она права. — Расскажи мне о настоящей крови. — Быстро прошагав, как упрямый ребенок, она тотчас подошла к столику с инструментами. Она опустошила и вымыла пару стеклянных стерилизаторов, и наполнила их кровью. Взвешенные в красной жидкости, Эйл мог видеть полоски запачканной кровью кожи, которые Малстром и Бэр срезали с обивки лимузина.

— Откуда кровь? — спросил он.

— Из искусственного запаса, — ответила она. — Не беспокойся, это просто среда. Не такая реактивная, как кровь, но лучше, чем вода, и это то, что я подумала, мне придется использовать.

— И?

— Я уже могу его чувствовать, — сказала она.

Используя хирургический инструмент, она нацарапала сетку и символы на рабочей поверхности стола, и поместила стеклянные стерилизаторы в центре. Тайные механизмы пришли в действие.

— Ты можешь?

Она кивнула. — Я скоро определю его местоположение. Его пульс. На коже было много крови. Он заляпал кровью все сидения.

Она посмотрела на него.

— Должно быть, он уже мертв, Бальтасар.

— Надо полагать.

— Фегат уже, должно быть, мертв, — продолжила она. Она обняла его, и положила голову ему на грудь. — Наше дело, может быть, уже сделано. Мы можем исчезнуть и... — Он убрал ее руки от себя.

— У меня должно быть подтвержденное убийство, — сказал он. — К тому же, ты знаешь, что мы не можем. Мы не можем улизнуть из этого. Этот мир будет нашим концом.

Миссия уничтожит нас. Еще день, возможно, два, это мера наших жизней. Мы знали это, когда приняли эту ношу, поклявшись душами.

— Ты принял. Не я, — ответила она.

— Мы были созданы для этого, сестра, мы...

— Я была создана. Я была создана для этого. Кровавые маги соткали меня для этой самой цели. Ты вызвался добровольно, Бальтасар. Гордый воин, великий дамогор, ты добровольно вызвался ради славы этой миссии. Мне никогда не предлагали шанс, а мне бы хотелось, чтобы он был. Это одна из моих истин. — Он печально кивнул.

— Если бы у тебя был выбор, ты бы выбрала это? — спросил он.

— Я не могу лгать, — ответила она. — Иногда я задумываюсь, на что похожа жизнь. Я имею в виду, на что похоже вести жизнь: родиться и вырасти, и принимать решения и следовать путями. Хотела бы я этого. Я задумываюсь, какие бы выборы я сделала. Но я знаю, что я такое, брат. Заколдованный инструмент. Ни детства, ни жизни, ни выбора. Выращена только для одной цели. Даже в этом случае...

— Даже в этом случае?

— Я бы выбрала это. Фегат должен умереть.

— А Анарх? — спросил Эйл. — Анарх умрет?

— Брат, ты знаешь, что есть только одна вещь, которую я не могу увидеть, — сказала она.

— Что такое? — спросил Маггс.

Он внезапно проснулся, холодный и негибкий на твердой кровати из брезента, без понятия, где он и сколько времени. Ему потребовалась пара панических секунд, чтобы вспомнить.

Его подрезанное ухо болело, как фес. Рана начала болеть и пульсировать, как и любая рана, когда спадал первоначальный шок. А еще хуже, что страх и стресс, которые накопились за предыдущий день, все еще гуляли по его организму, последняя вещь, которую он хотел.

Гаунт спал. Ублюдок может спать где угодно. Крийд, несомненно, шаталась по периметру. Доктор Смерть стоял на коленях рядом с пациентом. Маггс мог сказать, что что-то происходит.

— Что такое? — повторил он. Было холодно до костей в голубой темноте здания, и Маггс видел, как его дыхание парит у него перед лицом. Пациент, под одеялами на носилках, бормотал и трясся.

— У него лихорадка, — ответил Колдинг.

— Лихорадка?

— Я так и сказал.

— Что за лихорадка? — спросил Маггс.

Колдинг посмотрел на него в темноте.

— Бывает только одна, — ответил он.

— Самая плохая?

— Да.

— Ху-ху. Что будем делать?

Колдинг слегка рассмеялся, грустным смехом, и сказал, — Ну, сэр, мы можем отвезти его в Муниципальный Медицинский Хоспис Олигархии, чтобы они смогли начать интенсивную терапию... Кроме этого, ох, что мы еще можем сделать?

Маггс покачал головой.

— Лихорадка началась внезапно, — сказал Колдинг. — Я нашел воду в одеялах здесь. Я пытаюсь держать его лицо в холоде.

— Он умрет? — спросил Маггс.

— Мы все когда-нибудь умрем, сэр, — ответил Колдинг.

— Я имею в виду, сейчас, — резко сказал Маггс.

— Возможно. Я думаю, что в его рану попала инфекция. Едва удивительно, при данных обстоятельствах.

— Слушайте, Док, мне это нравится не больше вас, — сказал Маггс. Он сделал паузу, а затем вздрогнул, внезапно.

Колдинг пристально смотрел на него.

— Ты в порядке, солдат? — спросил он.

— Да, — ответил Маггс, тряся головой. — А что?

— Ты выглядишь бледным, потным, — сказал Колдинг.

Маггс чувствовал себя совсем нехорошо, но он понимал, что сейчас не время для слабостей. Чувствовать себя дерьмово было его проблемой.

— Я в порядке, — сказал он.

— Я думаю, что у тебя тоже температура.

— Просто присматривайте за уродливой мордой, ладно, Док? — сказал Маггс.

Он осознал, что его руки трясутся. Его колени ощущаются мягкими. Он смотрел, как доктор в полутьме вытирает лоб заключенному.

— Где Крийд? — спросил Маггс.

— Кто?

— Девушка, женщина, — сказал Маггс.

— Я думаю, что она пошла проверить улицу, — ответил Колдинг.