Новым руководителем Федеральной резервной системы стал, например, мелкий делец Криссингер. С его легкой руки и при молчаливом одобрении Гардинга банки кинулись строить пирамиды, искусственно завышая цены на свои акции и провоцируя дефицит; да и с бюджетом и налогами изрядно баловались.
Главный «кукловод» Эндрю Меллон — миллиардер и одновременно министр финансов, — фактически и сделавший Гардинга президентом, приумножил тогда свои капиталы в разы. Цифры называются самые различные — от 20 до 300 миллионов долларов — при том, что
В конце концов, масштаб коррупции и неприкрытого воровства достиг такого размаха, что молчать об этом стало уже невозможно. После того, как министр внутренних дел Фол попался на откровенной взятке, газеты подняли шум. Гардинг пытался оправдаться, но скончался от апоплексического удара, не дожидаясь конца
(Впоследствии министр Фол — единственный из всей президентской то ли рати, то ли шайки — будет, кстати, осужден.)
А через 6 лет грянул кризис, изрядно спровоцированный жадностью олигархов.
О сменщике Гардинга — Джоне Калвине Кулидже-младшем — сказать особо нечего, кроме того, что он исправно проводил ту же политику. (Немудрено, Ку-лидж избирался вместе с Гардингом, как вице-президент, так что любые случайности были исключены.)
А вот следующий, 31-й президент США Герберт Кларк Гувер, фигурой оказался куда более презанятной.
Горный инженер по профессии, крупный предприниматель, он был типичным self-made man и до конца дней свято верил, что добиться успеха может каждый, главное только — обеспечить равные стартовые возможности[53].
При этом взгляды Гувер исповедовал самые что ни на есть либеральные. Он, например, считал, что государство, в принципе, не должно вмешиваться в экономику и влезать в дела частного бизнеса. Почти Гайдар.
На этот счет у президента существовала целая теория. Дескать, из всех социальных и экономических кризисов есть единственный «научно обоснованный» выход: политика т. н. невмешательства. Гувер даже книгу про это написал, ставшую бестселлером: «Американский индивидуализм» называется. Такие гениальные учения, как известно, всесильны, потому что верны. И верны потому, что всепобеждающи…
Хотя отчасти мы должны быть благодарны пассивности Гувера; очутись на его месте кто-то другой — энергичный и сильный — Россия не сумела бы столь быстро стать индустриальной державой. Ну, или, по крайней мере, не такими темпами.