Кривая дорога

— Ничего-ничего, я потом сам… постираю, — пообещал Старший, тайком пододвигая соль поближе. — Правильно вы идёте, тут, верно, дорога одна. Только мы это… Мы вас на неё не выпустим.

Толстый и Тонкий одновременно ухнули кулаками по столу: мощным и тяжёлым и хлюпеньким, тут же отдёрнутым с недовольным шипением. Охранники наши, по обычаю отселённые на дальний конец стола со снедью попроще, напряглись, но вскакивать защищать пока не спешили.

— Не пустим вас, говорю, — подтвердил Щаслав, старательно размазывая по рукаву соль. — Вы не подумайте, мы люди хорошие. Ни в коем разе силой держать не станем. Хотите — в обход, хотите — воротитесь до большого перекрёстка и там направо. Ещё один мост найдётся. Но к заморчансокму — плевок, — ни-ни!

— Да что ж это вам те заморчане сделали?! — не выдержала я.

Радомир, не зная, что ещё добавить, просто укоризненно воззрился на упрямого мужика.

— А то! — мужик вспомнил, что забыл брезгливо сплюнуть, и тут же исправил сию оплошность, — мы им, паскудам, в своё время прибрежный луг под постройки уступили, а они нам, стало быть, лесной отдали. И сговорились: они рыбу ловить станут, мы-дичь. И меняться, когда надо. И вот с прошлой весны…

— В леса ваши полезли? — понимающе кивнул купец.

— Что? — удивился рассказчик. — А, не. Что нам те леса? Мы ж и сами давно в их реке рыбу удим. Это ж так, сговор для красоты. Эти…

— Заморчане, — предупредительно подсказала жена, мысленно упрашивая богов, чтобы предыдущую характеристику тройняшки прослушали, — тьфу.

— Тьфу, — с готовностью подтвердил муж, — так они плату поставили за проход через мост! Река-то к им ближе. Дескать, они этот мост чинят, содержат, стало быть, все должны им за него платить!

— И что же, дорого выходит? — по Радомиру сразу видать — убытки в уме просчитывает.

— Да медька. И не ходим мы по их мосту. Надо больно! У нас вон своё деревце чуть пониже перекинуто. Мы по иму и ходим, ежели припрёт. Но припирает, благо, редко.

— Что-то я не понял, — Толстый думал-думал и наконец догадался, — так вам-то что с того? Ну заплатим мы медьку…

— С каждого! — в ужасе поправил Щаслав.

— Ну с каждого. Не из вашего ж кармана. И цена невелика. Пусть им, тем заморчанам.

Старший аж в лице переменился, и я вкрадчиво напомнила:

— Тьфу?

— Тьфу, — согласился он. — Невелика. Не из нашего. Что нам не идёт — пусть. Жалко, что им польза. Поэтому вот что, гости дорогие. Угощайтесь, отдыхайте, пережидайте грозу. А когда сочтёте нужным, поезжайте. Но токмо в обратном направлении, потому как к заморчанам — тьфу! — мы вас не пустим, чтобы им от вас, стало быть, доходу не было.

— А ежели мы по-своему сделаем? — Радомир нахмурился, не зная, что и думать. Вроде и не грозят ему ничем и кормят вкусно, а всё одно словно обокрали.

— Да сколь будет угодно, — легко согласился мстительный мужик, — вторые ворота на засов заперты. От диких животных. А ключик у одного меня и есть. Вокруг Моря — болота да заросли. Я ваши телеги глянул, когда под навес ставить помогал, — увязнут — и тю-тю товар. Вам токмо по дороге и можно.

— Да вы, дяденька, — со смесью восхищения и недовольства заключила я, — не Море, а самая настоящая лужа! С такими-то привычками…

— Вот так так, — пискляво разочарованно добавил Тонкий.

— Ну что насупились? Али я вас обидел чем? Не накормил? Не напоил? В дом не впустил?

Радомир надолго замолчал, задумался, потирая подбородок и пощипывая редко растущие на нём пучки волос.

— Вот что, — решил он наконец, — ты, хозяин, прав. Ты нас ничем не обидел. Стало быть, и обижаться нам на тебя не за что. Поэтому давай-ка мы с мужиками, как старые друзья, посидим вместе, — рыжий многозначительно подмигнул, указав взглядом на заветную запотевшую бутыль у окна, — в тишине да спокойствии, побеседуем. А там видно будет.

Щаслав вздохнул так печально, как может вздохнуть лишь муж, которого, вообще- то, любят и балуют, но, вот беда, выпить не дают:

— Посидеть-то мы посидим… Да вот разве получится, как старые друзья? Насухую- то?

Молчаливая супруга ненавязчиво переложила колотушку на стол. Полюбовалась, ровно ли лежит, подправила с одной стороны.

— Ничего, — обезоруживающе улыбнулся Радомир, — посидим и насухую.

В какой момент хитрые мужики успели переговорить о трёх бутылках отличнейшего крепкого вина, что покоились под шкурами ныне надёжно укрытых от дождя телег, я так и не поняла. Но все разом: и Радомир со Щаславом, и Тонкий с Толстым, и даже наши охраннички поднялись, поклонились хозяюшке за ужин и вышли за дверь.

Рыжий ненадолго задержался:

— Через час выходи во двор, — и скрылся, изо всех сил делая вид, что он — не хитрый лис, а покорный заяц, попавший в капкан.