Крёстный сын

Окружающие с любопытством прислушивались к разговору сильных мира сего, но, опасаясь разозлить Правителя, изо всех сил делали вид, будто больше всего их интересуют собственные беседы.

-- Смотрите, не избалуйте его. Сколько волка не корми... -- король продолжал беззастенчиво разглядывать Филипа. -- А прозвище свое он получил заслуженно? Что скажете, ваше высочество? -- обратился Арман к Ив.

-- Да, ваше величество, -- ответила та, внутренне содрогаясь от омерзения.

-- Интересно было бы взглянуть... -- король наслаждался выражением лиц молодых людей. -- Но не будем шокировать присутствующих...

-- Не хотите ли пройти к столу, ваше величество? -- светским тоном осведомился Правитель, не надеясь, впрочем, что Арман Шестой наигрался с беззащитным Филипом.

-- Спасибо, чуть позже. Очень уж меня заинтересовал ваш зять.

Король с нескрываемым наслаждением смотрел в лицо Филипа, которое стало мрачнее тучи. Затем бросил короткий взгляд на Ив. Она его мало занимала, как и любая женщина, хотя ее унижение было ему весьма приятно.

-- Ты действительно остался безо всяких прав? -- он обратился непосредственно к Филипу.

-- Да, ваше величество, -- ответил тот, с трудом разжав зубы.

-- Забавно! Твоей жене нравится спать с ничтожеством? Ее это возбуждает?

-- Затрудняюсь ответить, ваше величество.

-- О, тогда, может быть, ее высочество прольет свет на этот вопрос? -- король повернулся к дочери Правителя.

-- Нет, ваше величество, не возбуждает, -- ответила девушка, а в ее голове внезапно застучала фраза "Когда-нибудь я убью его".

-- Нет? Зачем же вы взяли его в мужья?

-- Я попросил Евангелину спасти единственного сына моего друга, -- вмешался Правитель.

Король выглядел недовольным.

-- Удивительный пример дочернего послушания! А ведь о ее высочестве ходят совсем другие слухи...

Ив молчала. Она не сводила глаз с мужа, которого уже почти трясло. Король проследил за ее взглядом и неожиданно влепил Филипу молниеносную пощечину. Тот оказался застигнут врасплох, и не успел уклониться.

-- Он слишком дерзко посмотрел на меня, -- объяснил свои действия огорошенному Правителю Арман Шестой.

-- Вам нужно было только сказать, ваше величество, -- любезно ответил тот, быстро взяв себя в руки. -- К чему самому утруждаться?

-- Я не могу настолько злоупотреблять вашим гостеприимством, Правитель, -- усмехнулся король. -- А на будущее советую вышколить зятя, он пока не смирился со своим положением. И, боюсь, ее высочество не внушает ему правильных мыслей.

-- К следующему вашему визиту... -- начал было Правитель.

В этот момент Арман снова попытался ударить Филипа. Рефлексы того после первой пощечины были обострены, и он почти бессознательно перехватил руку короля в паре дюймов от своего лица. Правитель и его дочь окаменели, лицо Армана озарила ликующая хищная гримаса, а Филип, сообразив, что в очередной раз влип, отбросил сжавшуюся в кулак ладонь короля, процедив, "Простите, ваше величество" таким тоном, будто хотел сказать "Сдохни, мужелюб".

-- Как все запущено, Правитель! -- едва ли не пропел король. -- Придется вам помочь. Я умею вправлять мозги таким молодчикам.

-- Ваше величество, прошу вас, не нужно портить прием. Я сам накажу его со всей строгостью...

Правитель честно пытался отстоять крестника, потихоньку перемещаясь поближе к дочери и крепко беря ее за руку чуть выше локтя, дабы предотвратить дальнейшую эскалацию событий. Его маневры не ускользнули от взгляда Армана Шестого, лицо короля стало еще более довольным.

-- Я вижу, вам хватает забот и с дочерью, Правитель, так что с зятем я вам помогу, не отговаривайте.

Произнося эти слова, он медленно развинчивал тросточку, из которой извлек хлыст с четырьмя острыми гранями. Филип увидел помертвевшее лицо Ив и проклял свою сработавшую не к месту реакцию, а, заметив в руках короля хлыст, мысленно застонал: "Нет, только не это ОПЯТЬ!" Присутствующие на приеме гости мало что упустили из происходящего, но, видя, как развиваются события, предпочли потихоньку перебраться в соседний зал, к столу. Остались лишь самые кровожадные, не желавшие пропустить такой забавы, да самые глупые, не понимавшие, что Правитель так или иначе посчитается с теми, кто станет свидетелями его унижения. Арман Шестой кивнул телохранителям, и те двинулись к Филипу.

-- Ваше величество, я настаиваю, чтобы его держали мои люди, -- не терпящим возражений тоном сказал Правитель, одновременно жестом подзывая Шона и Кайла.

-- Хорошо, Правитель, -- согласился король, видя, что гвардейцы сверлят взглядами его свиту и, похоже, ни перед чем не остановятся, если им прикажут. -- Раздевайся, ты, -- бросил он Филипу. -- Или, может, тебя разденет супруга?