Крёстный сын

-- Фил, я бы очень хотела уехать, но если начнется война, мы не сможем прятаться... Может, если сцепим зубы, отделаемся горой публичных оскорблений в наш адрес... Переживем, суд же пережили...

-- Вам придется очень крепко сцепить зубы, ибо любая попытка защитить себя, даже словесная, будет воспринята королем как агрессия, -- сказал Правитель. -- Вызывать его на поединок бессмысленно. Во-первых, он великолепно владеет мечом, и я бы не поручился за исход сражения с ним ни одного из вас. Во-вторых, убить или ранить Армана на территории нашего государства значит объявить Кэмдену войну. Его наследник, сын сестры, вполне вменяемый, рассудительный молодой человек, чурающийся мужелюбства, будет вынужден подчиниться традициям и отомстить за родственника, погибшего во время дипломатического визита.

-- Что ж, придется в очередной раз встать к позорному столбу... -- помрачнел Филип. -- Но, как я понимаю, для нас не было б разницы, останься я при титуле и правах.

-- Не было бы, -- ответила Ив, борясь с желанием обнять мужа (ей не хотелось делать это в присутствии отца). -- Разве что у Армана оказалось бы меньше тем для "шуток". Не унывай, Фил, на сей раз ты будешь у столба не один.

-- Я бы предпочел не видеть тебя ни у столба, ни среди зрителей, -- пробурчал Филип.

-- Спасибо, -- сказал Правитель. -- Поверьте, мне самому не хочется втягивать вас, но иного выбора нет. Если война начнется в ближайшее время, крови будет море, причем большей частью крови невинной.

-- Ладно, крестный, проехали! -- Филип махнул рукой. -- На что еще я гожусь в моем положении? -- Он помолчал, потом спросил: -- Значит, отшучиваться тоже будет нельзя?

-- Я сам постараюсь отвечать за вас, -- ответил Правитель. -- Если король все же пожелает послушать тебя или Евангелину, очень прошу держаться строго в рамках и говорить "да", "нет", "не знаю", "затрудняюсь ответить", не забывая добавлять "ваше величество".

-- Мы так недоумками прослывем! -- возмутился Филип.

-- Зато не навредите общей ситуации, -- отрезал Правитель.

-- Крестный, а мои грядущие страдания на пользу государства не окажутся достаточными для возвращения прав и имущества? -- вкрадчиво спросил его зять.

-- Посещение предстоящего дипломатического приема может быть расценено как страдания разве что твоей женой и мной, так что об имуществе пока забудь, -- сказал Правитель. -- А сейчас я прошу вас уйти, у меня очень много дел, -- быстро проговорил он, заметив, насколько его личная оценка ситуации удивила крестника и дочь.

На дипломатический прием в честь короля Кэмдена молодые люди с разрешения Правителя пришли с некоторым опозданием. Чести посещать подобные мероприятия удостаивалось лишь избранное общество, и немногочисленные гости разместились в двух небольших смежных залах. В первом из них публика беседовала, прохаживаясь или сидя на диванах, во втором был накрыт стол. У дверей несли караул два гвардейца, в которых дочь Правителя с тревогой узнала Шона и Кайла. Филип тоже заметил друзей, слегка кивнул им и прошептал Ив:

-- Не нравится мне, что старик поставил ребят. Начинаю чувствовать себя как в ловушке.

Его жена хотела ответить, но промолчала, заметив приближающегося Правителя. Рядом с ним вышагивал, помахивая тросточкой, король Кэмдена Арман Шестой в сопровождении пары шкафообразных бритоголовых телохранителей с бычьими шеями. Ив видела его величество не впервые, но снова поймала себя на мысли насколько же он мерзок. На самом деле, не старый и не уродливый, король в определенном смысле был даже красив: высокий, с копной вьющихся черных волос ниже плеч, с крупными правильными чертами лица. Многие придворные дамы с придыханием восторгались его чувственным ртом с красными пухлыми губами и большими карими глазами чуть навыкате. Но дочери Правителя Арман с первой встречи внушал чувство, близкое к омерзению: в ее понимании подобная красота была слишком женственной для мужчины. Тело короля, крупное, по-мужски скроенное, казалось рыхлым, пухловатым, бабьим. Учитывая его постельные пристрастия, Ив задавалась вопросом, что же оказалось первичным: женственная красота или сексуальные предпочтения. Тем временем Правитель и его спутник подошли к застывшим посередине зала молодым людям.

-- Ваше величество, -- церемонно проговорил Правитель, -- с моей дочерью вы знакомы (Ив присела в глубоком реверансе, король едва удостоил ее кивка и взгляда), позвольте представить ее мужа, Филипа Олкрофта.

Филип поклонился, стараясь держать голову пустой и поменьше смотреть на неприятную бабью физиономию. Король, наоборот, так и присосался к нему взглядом, сначала медленно осмотрев с головы до ног, а потом впившись в лицо. "Теперь понятно, как Ив чувствует себя на этих балах", -- подумал молодой человек, -- "тьфу ты, пакость какая!"

-- Я полагал, у него не осталось фамилии, только имя, -- манерно протянул Арман Шестой.

-- С точки зрения закона это так, но я еще не привык к его новому положению, -- ответил Правитель, -- к тому же, он сын моего покойного друга...