Крест генерала Юденича

Трудно себе представить, что это была его последняя встреча с семьей. Все это время он продолжал балансировать, создавая видимость лояльности и к Мустафе Кемалю, и к Москве. Он надеялся, что последняя окажет ему военную помощь для организации экспедиции в Турцию. Помимо сугубо турецкой и пантюркистской программы, Энвер начал задумываться о более широкой – панисламистской платформе. Он вынашивал идею, что «Лига Исламского Единства» («Иттихади Ислам Чаъмияти»), сотрудничая с революционными антиимпериалистическими силами Ближнего и Среднего Востока, должна иметь собственные вооруженные силы. Эта идея своего рода «Исламского Коминтерна», или «Исламинтерна» поддерживалась всеми иттихадистами. Они стремились объединить революционные организации от Магриба до Синьцзяня. Проект «Лиги» обсуждался с Бухариным, Чичериным и Караханом еще летом 1920 года. «Исламинтерн» установил контакты с египетской партией «Ватан» и встречался с находящимися в Европе беженцами из Сирии и Индии. Все это были весьма незначительные по своему масштабу и значению эмигранты, искавшие пристанище в Европе. Следуя примеру Коминтерна, «Лига Исламского единства» провела свой съезд в Берлине и Риме в конце 1920 года. В документах «Лиги», в его структуру были заочно включены Восточный Туркестан (представитель Халил-паша и Сами-Бей) и Афганистан (Джемал-паша). Интересно, что все трое были османскими турками. Джемал предложил распределять обязанности следующим образом. Джемал отвечает за Индию, Афганистан, Фергану. Энверу отвели Иран, Бухару, Хиву и Туркестан. Лидеры химерического «Исламинтерна» даже включили самого Мустафу Кемаля в ряды своего общества.

Хотя «Лига» не имела конкретной революционной программы и стратегии, но ее призыв к освобождению от империалистического ига и лозунги исламского единства и солидарности могли найти отклик в Средней Азии, Афганистане и Индии. Большевики, в свою очередь, также нуждались в организации, которая связала бы их с антибританскими движениями в мусульманском мире. Поэтому они поддерживали «Лигу» морально и материально. Второй съезд «Лиги Исламского единства» состоялся в Москве 27 июня 1921 года. Выступавший нарком Г. Чичерин обещал всемерную помощь революционерам Востока. Особенно ему импонировала борьба афганских племен против английского империализма и решающая роль, которую играл в Афганистане Джемал-паша. Сегодня такая деятельность была бы названа поддержкой международного терроризма.

По большому счету, Энверу не было дела до «мусульманского мира». Всю свою жизнь он оставался турецким националистом, и его главной заботой было возвратиться в Турцию победителем. Он не считал дело младотурков проигранным. Главной целью Энвера было оказаться в Турцию, чтобы возглавить Анатолийскую армию и разбить греков летом 1921 года. Даже, несмотря на поражение в Первой мировой войне, Энвер был все еще популярен среди военных Турции. В июле ситуация сложилась критическая и, казалось, Мустафа Кемаль вот-вот будет разгромлен греками. На фронтах уже начали поговаривать о возвращении Энвера во главе армии, оснащенной большевиками. Горя желанием отправится в Турцию, 30 июля Энвер отправляется в Батум, к самой турецкой границе. За день до своего выезда он имел встречу с Чичериным. Советское правительство поддержало Энвера из-за опасения, что, потерпев поражение от греков, Мустафа Кемаль захочет обратиться за помощью к англичанам. Мустафа Кемаль знал о планах Энвера и большевиков. Он блокировал возможное проникновение иттихадистов со стороны Батума. В августе – октябре 1921 года, когда весь мир следил за развитием военных действий на анатолийском плато, в Батуме Энвер ждал поражения Мустафы Кемаля, чтобы войти в Турцию «или с контингентом добровольцев, или инкогнито, под видом простых солдат». В Батуме же, 5–8 сентября прошел съезд, так называемой, «Народной советской партии», созданной незадолго до этого Энвером. Съезд подтвердил преданность младотурков революционной теории и заявил, что «Иттихад ва Тараки» явится авангардом социалистической революции, итогом которой станет образование «Советской Турции». Таким образом «Иттихад ва Тараки» выступил во всех возможных обличиях: пантюркистском, панисламистском, «исламинтерновском» и, наконец, коммунистическо-большевистско-советском.