Крещатик № 95 (2022)

– Скажи чё-то умное, – ляпнул один торч другому, и тут же рассмеялся, предвкушая ответ.

– Дааааарк Стааааар! – заорал второй.

Уильям высосал весь сок из трубочки и тоже закричал:

– Даааааааарк Стааааааар!

– Даарк Стааар! – крикнул ещё кто-то.

– Дарк Стар!

– Дарк Стаааааар!

– Чем могу помочь?

Уильям обернулся.

– Ещё один сок? – спросил лысеющий, толстеющий, и, скорее всего, обильно потеющий мужик в просторной лимоновой майке поло.

– Д-да, – Уильям видел в нём жёлтого цыплёнка.

– Тридцать пять центов, – цыплёнок улыбнулся.

Уильям выложил мелочь на прилавок. Монеты стукнулись друг о друга и оглушили Уильяма. Яркий свет слепил его.

– Красное, белое или зелёное?

Билл Грэм стоял в белом фраке и цилиндре, с бутылкой вина в руке. Уильям расхохотался.

– Прости, Билл, – сказал он, но смех распирал его, и Уильям не мог остановиться. – Зелёное, ахахаха. Зелёное вино, нахахахаха.

В зале зверинец. Все орали. Свистели. Чероки (парни с перьями на макушке и красными полосками на лице) улюлюкали. Милая девочка лет четырнадцати, в косынке, облизывала папиросную бумагу. Отовсюду веял знакомый, вкусный запах марихуаны. Стены дрожали, как в мультиках.

– Эй, – Уильям обратился к девочке и завис, повторяя букву: «ааааааа…». – Ааа сколько тут примерно народу?

– По идее, тысяч семь, – она заворачивала косяк. – А хотя Дядя Бобо иногда и до десяти тысяч сюда впихивает.

Кто-то свистнул. Милая девочка исполнила низкое «Чу-чуууу!» под стать паровозу. Кто-то завыл по-волчьи. Кто-то закукарекал. Уильям оттянул нижнюю челюсть и издал сокрушающее «Мууууу!» круче любой коровы. Он чувствовал себя Джеймсом Дином в «Бунтаре без причины».

– Грэйт-фул-дэд! Грэйт-фул-дэд! – орал парень с огромными бусами и в пиджаке с тиграми. Его лицо было разрисовано в цвета радуги.

– Грэйт-фул-дэд! – присоединился Уильям.

Но Дэды всё не показывались.

– Джер-ри Гарсиии-я! Джер-ри Гарси-я! – начал Уильям, и парень в бусах, и какой-то серьёзный мужик с усами и затемнёнными очками, как будто случайно попавший в этот сумасшедший дом, поддержали его.

Но Джерри не показывался.

– Шлю-хи и нарко-та! – заорал Уильям, и его и тут поддержали. – Шлю-хи и нарко-та! Шлю-хи и нарко-та! Шлю-хи и нарко-та!

Врммм! врммм! – с балкона спускался мотоциклист в костюме дяди Сэма. Его лицо скрывал шлем в виде черепа.

– Приз-рачный гон-щик! – заорал зал. – Приз-рачный гон-щик!

Мотоцикл рычал. Две гитары (а возможно, ещё и бас) играли молниеносные тремоло.

– Приз-рачный гон-щик!

Уильям и пара чудаков схватили колёса мотоцикла, сами не зная почему, и тянули. Гонщик снял шлем и пытался их им отогнать. Парень с бусами вырвал шлем из рук гонщика, и зал закричал в победном кличе, будто они действительно что-то выиграли. Роуди затащили мотоцикл на сцену. Билл Грэм слез, крикнул: «Happy New Year!» в микрофон, и что-то взорвалось, и посыпались конфетти, и абсолютно голые парни и девушки поливали зрителей шампанским. Уильям открыл рот и прыгал как пёс, выпрашивающий кусок мяса. Шампанское мочило его накислоченную голову.

– Playing, playing in the band[19].

Огромный хитрый череп с молнией в мозгу светился над сценой. Уильям прыгал всё выше, и выше, и выше.

– Daybreak, daybreak on the land[20].

Между дверьми в мужской и женский туалеты уселся ковбой с усами в форме подковы и играл на банджо. Когда подошла очередь Уильяма, из-за двери вышел парень со скрипкой, и музыканты заиграл дуэтом. Народ в очереди аплодировал. «Holy fucking shit, это что, реально происходит?» – подумал Уильям. Когда он вышел, музыкантов не было.

– Эй, Уильям! Это я, Кен, – сказал Кен Кизи. Он был в костюме Капитана Америки: синее трико, красные перчатки, красные ботинки, фиолетовые очки, синий шлем с буквой «А» и крыльями. Рядом кружились люди в просторных костюмах, раскрашенных под американский флаг. Люди-флаги.

– Не узнал? – Кизи улыбнулся.

– Н-нет. А… а вот эти люди… – Уильям осмотрел всю эту, на первый взгляд, сбежавшую из психушки, орду, – они реальны?

– Конечно, Уильям, – сказал Капитан Америка, поправляя шлем.

– Разве ты не знаешь, что хиппи – истинные патриоты Америки? – сказал один из флагов.

– Кто голосовал за Картера, тот убил Иисуса! – крикнул другой.

– Аминь, – сказал Уильям.

Флаги засмеялись, и они вместе прошли за кулисы.

– Такого беспредела у нас не было со времён прощального концерта Sex Pistols, – сказал Билл Грэм. – Все всё воруют. Все всё разрушают. Байкеры дерутся между собой, и мне кажется, мне кажется, кого-то пырнули ножом, но я не уверен, я… мне… dear God, мне нужен косячок.

Комната была набита бородатыми, волосатыми, татуированными и, скорее всего, немытыми харями. Одна из немногих женщин убаюкивала младенца. На стенах висели постеры, нарисованные от руки. На постерах были Grateful Dead, BB King, Rolling Stones & Stevie Wonder и даты их концертов: Oct. 7,8 1966; Feb. 4,5 1972; June 6,8 1972.