Крепость во тьме

– Все, понятно, – кивнул солдат. – Здорово. Можешь меня научить? Моему маленькому брату наверняка понравится.

– Могу попробовать, – пожал плечами Насмешник. – Но предупреждаю: это сложнее, чем кажется. Нужно много практики. Я профессионал, но вынужден практиковаться два часа в день.

– Ничего, хватит и трюка с монетой. Давай. – Солдат, который вряд ли был старше самого Насмешника, достал свою монету.

Несколько других заинтересованно столпились вокруг.

За двадцать минут толстяк обрел троих учеников и десяток зрителей. Вторые насмехались над первыми, когда тех подводили пальцы. Давая указания, Насмешник одновременно излагал свою выдуманную историю – эпопею о том, как война в облике мародеров из Гильдии лишила его поста шута у мелкого либианнинского аристократа-рыцаря. По его словам, солдаты Гильдии по ошибке решили, что тот сотрудничает с Бичом Господним, повесили его и сожгли поместье. Насмешник заявлял, что ему лишь чудом удалось избежать той же судьбы.

– До чего же нецивилизованные на этом Западе! Понимаю, война – одна из граней человечества. Я учился у ведущих философов и кое-что знаю. Но варварство, которое творят здесь солдаты… На этом краю света я утратил все иллюзии. Я полон решимости вернуться на Восток моего детства, где правит здравомыслие.

Непобедимые нисколько не обиделись, – похоже, он осуждал их врагов куда больше, чем их самих. Капитан слышал большую часть его повествования. Насмешник тайком не спускал с него глаз, но не понимал, что у того на уме. Его товарищи у костра, похоже, были довольны, но их мнение не имело особого значения – в отличие от мнения капитана.

Внезапно он заметил в тени чье-то лицо – лицо девушки. Как долго она за ним наблюдала? И слушала?

– Хватит учебы. Солдатам в глуши, наверное, скучно? Устрою представление. Если понравится – можете вознаградить мою персону парой медяков, чтобы скрасить тяготы путешествия на Восток.

Он достал остальные инструменты и реквизит. В основном он полагался на фокусы, но вскоре переключился на Тубала и Поло. Зрители не оценили: сыновьям Хаммад-аль-Накира не был знаком конфликт между городом и деревней. И они были чересчур консервативны, чтобы по достоинству оценить грубые шутки.

– Совсем не умеют веселиться, – пробормотал себе под нос Насмешник. – Никакого воображения. Люди моего друга Гаруна завывали от смеха, слушая те же истории.

Из тени за ним теперь наблюдали два лица. Он вернулся к фокусам, нацелившись на вполне конкретную аудиторию, и внимательно разглядывал детей, пытаясь найти к ним подход. Ему казалось, что, скорее, удастся завоевать внимание девушки: мальчик выглядел мрачным и угрюмым, и вряд ли что-то могло его впечатлить.

Однако он ошибся – именно мальчик, не обращая внимания на яростный взгляд капитана, подошел к костру.

– Можешь научить меня этим фокусам? – спросил он.

Насмешник взглянул на лица Непобедимых, но не увидел в них никаких подсказок. Пожав плечами, он развел руками:

– Может быть. Если веришь, возможно все. Покажи руки.

– Что?

– Руки. Мне нужно видеть руки, чтобы понять, можно ли научить кого-то истинному искусству. – Сиди протянул руки. Насмешник взял их и рассмотрел ладони, затем тыльную сторону. – Обучение возможно, – объявил Насмешник. – Пальцы достаточно тонки, но не слишком длинны. Будет проблема. Потребуется много практики. Бери монету. Начнем…

– Как-нибудь в другой раз, – сказал капитан. – Сейчас ему пора спать. Мы и так уже потратили слишком много времени.

– Прошу прощения, юный господин, – пожал плечами Насмешник.

Сиди яростно уставился на капитана, а затем развернулся и, топая, зашагал к сестре. Насмешнику показалось, будто он услышал шепот: «Мне никогда не получить того, чего хочется».

Насмешник расположился вместе с солдатами, но долго не мог заснуть. Что пошло не так? Не слишком ли поздно что-то предпринимать? Утром они должны были отправиться в путь, а ему останется лишь смотреть вслед исчезающей в пустыне возможности… Отважится ли он что-либо сделать прямо сейчас? Нет. Это будет самоубийством. Проклятый капитан прирежет его еще до того, как он выберется из спального мешка.

На следующее утро его разбудил капитан. Насмешник лежал в полудреме, пытаясь не обращать внимания на расшумевшихся солдат.

– Собирай вещи, шут, – приказал он. – Пойдешь с нами.

– Гм? Хэй! Только не в пустыню. Я направляюсь в…

Капитан бросил на него яростный взгляд:

– Значит, придется пойти кружным путем. Собственно, тебе ведь это и было надо, судя по вчерашнему представлению? Так что хватит притворяться. Собирай вещи. Ты нашел нового покровителя.

Насмешник уставился в землю, борясь со страхом. Этот человек оказался опасно проницателен.

Капитан наклонился ближе:

– Господин Сиди и госпожа Ясмид настаивают, чтобы ты остался. Я не стану им возражать, но буду следить за тобой, толстяк. Один неверный шаг – и ты труп.

Насмешник затрясся. Он и прежде не питал иллюзий, но, когда капитан озвучил подозрения, его охватил ужас, неведомый прежде. Он бросился к ослу.