— Вы, в любом случае, должны обратиться Морскую транспортную службу ВМФ, — произносит адъютант. — Я сейчас позвоню туда.
И затем этот надменный надутый индюк мне еще и совет подает: Мол, мне, конечно, можно было бы попробовать проехать одному, и по грунтовке, но лучше подождать. Он на моем месте подождал бы еще три дня. За это время соберется очередной транспортный конвой.
— Вы имеете в виду автобусы?
— Да. Около полудюжины.
Три дня!
Ну, у этого мужика и нервы!
И в конвое? На автобус в конвое меня больше даже на десяти лошадях не затащишь. Все продано и куплено, и я не хочу испытать пережитое уже однажды приключение еще раз.
Интересуюсь у адъютанта, что передают в течение последних дней о продвижении Союзников.
— Saint-Brieuc пал восьмого августа! — отвечает он официальным тоном. — Вчера передали, что Союзники уже вплотную подошли к Анже… Но Вы это и так уже знаете.
— А что с Брестом? — спрашиваю нетерпеливо. — Неужели ничего о Бресте?
— Нет, почему же! Подождите-ка, здесь вот, у меня… — адъютант перелистывает стопку бумаг на столе и затем вытаскивает один лист:
— Девятого сообщили: «Бои в 7 километрах под Брестом», а одиннадцатого августа, то есть позавчера, прибыло сообщение из Ставки Главнокомандующего: «Северо-восточнее Бреста, в течение последних дней, было уничтожено более 40 вражеских танков…»
Услышав это, мне кажется, что в Бресте и в самом деле гигантская мясорубка делает мясной фарш!
Здесь тоже скоро наступит конец. Он приближается с каждым днем, каждым часом. Прочь, прочь, прочь отсюда!
— Хорошо, тогда доложусь сначала в Морскую транспортную службу, а затем как Бог рассудит, — я ворчу негромко и ухожу.
Прямо перед бараком стоит Бартль. Он выглядит исхудавшим и павшим духом — и словно внезапно состарившимся на много лет. Может, в этом виноват падающий на него резкий свет? Или это игра моего собственного печального восприятия окружающего?
Только теперь я вдруг осознаю, что Бартль на десятилетия слишком стар для того, чтобы играть роль фанатичного бойца. Как ему удалось так долго служить при Флотилии в Бресте? Наверное, подделал дату своего рождения.
— Как сегодня дела? — спрашиваю так любезно, как только могу.
— Живу как червячок в сале, — следует ответ.
Ну, слава Богу! Голос Бартля звучит снова с интонациями ходячей энциклопедии изречений. И я восхищенно восклицаю:
— Браво, Бартль!
Бартль корчит такую плаксивую мину, словно все еще не понимает, кто в этом, собственно говоря, виноват. Наконец он решается на вопрос:
— Когда будем двигаться дальше, господин лейтенант?
— Когда это будет дозволено местными господами, — даю ответ и думаю при этом: Всего один быстрый удар легко бронированным передовым отрядом, и янки уже здесь…
— При такой жаре, там нам пришлось бы много поливать, господин лейтенант.
Мне требуется некоторое время, чтобы понять, что Бартль мысленно устремился в Брест и свое садоводство. Подхватываю его «знамя» и говорю:
— Кстати о поливе: Они здесь поливают, пожалуй, тоже довольно много — словно заглядывая вперед и предвидя еще более сильную жару!
Услышав это, Бартль с печальным видом сдается, и вместо ответа лишь улыбается. И тогда я посылаю его выяснять положение.
Почти в туже минуту, как Бартль уходит, встречаю Крамера.
— Ну, как дела? — интересуется он.
— Ни транспорта, ни шин, ни бензина…
— Я же Вам так и говорил.
— Даже у Вас нет?
Крамер делает преувеличенно меланхоличное лицо. Затем, словно на него снизошло озарение, внезапно бросает:
— А все же здесь красиво — нет?
— Да, это юг — на все сто процентов — юг!
Замечаю, что в нашу сторону направляется командир подлодки. Когда он подходит, то теряюсь от того, что не знаю, что должен ему сказать, а потому спасаюсь, отдавая ему приветствие согласно Устава — как прилежный кадет.
— Где шеф Флотилии? — спрашивает командир.
— Господин шеф Флотилии на рыбалке! — информирую его.
— На рыбалке?! — недоумевает командир.
— Так точно! На рыбалке! — подтверждает мои слова Крамер с таким явным цинизмом, что меня передергивает.
Командир пристально смотрит на меня, будто сомневаясь в моем рассудке, и я повторяю то, что я уже сказал Крамеру:
— Это юг! Мы с Вами находимся на юге!
— А что с Вашими делами? — интересуется командир у меня.
— Если бы я только знал!
Крамер делает жест, как будто желая придти мне на помощь:
— Ваш господин военный корреспондент желает присоединиться к нам. Он напишет историю нашей Флотилии.
Командир непонимающе смотрит на нас, в недоумении переводя взгляд с одного на другого.
— А присутствующий здесь господин инженер-механик Флотилии в это же время обучается профессии боевого пловца-диверсанта, — возвращаю ядовито назад.
Внутри же тихо радуюсь, что командир не выглядит так жалко, как побитая собака — как это было при нашем прибытии сюда.
Подходит вестовой и сообщает, что меня срочно вызывают в Административный блок.
Там меня ждет подарок: Я получаю упаковку баночек «Шока-кола». На этот очень востребованный сегодня шоколад я вообще не мог рассчитывать.
Неожиданный подарок сбивает меня с толку. Куда мне с ним?