Крепость

Командир флотилии пока не появился. Ясно, почему: эти парни, здесь, одержали победу, но флотилия в целом, потеряла два корабля.

Командир слишком занят, чтобы смотреть по сторонам. Весь его вид говорит, что он слишком устал от событий. А дверь переборки все не закрывается: все новые и новые гости приходят, чтобы поднять бокал за успех и победу. Приходится сильно напрягать слух, чтобы уловить хоть что-то из сумятицы голосов. Хочу прислушаться к 1-му Вахтофицеру этого корабля, но он очень взволнован. Рассказ его бессвязен, он то и дело перескакивает с одного на другое и при этом постоянно переходит с настоящего времени на прошедшее и наоборот.

Записывать не имеет смысла. Убираю блокнот в карман.

Командир бросает несколько реплик — тихо и деловито.

Лишь только 1-ый Вахтофицер хочет продолжать, как появляется кок и спрашивает не желает ли он еще кофе…

— Полный кувшин на бак! — орет 1-ый Вахтофицер.

Я тоже иду на мостик, там он хочет показать мне попадания в корабль.

На развороченном мостике с трудом верю, что кто-то мог выстоять на нем весь бой, не будучи раненным или убитым. Попадания имеют определенный угол. Ну и счастливчик же этот командир! В какую-то долю секунды он успел отойти в сторону, как тут же в мостик попал снаряд. В глаза бросаются дыры от разрывов, похожие на сабельные удары: вижу три, будто аккуратно взрезанные ножом, вот одна словно вырвана щипцами, а там дыра, похожая на пляшущего человека, раскинувшего в танце руки. Несколько других сдвинули и вывернули крышку выходной дверцы и располосовали ее основание резкими, сабельными ударами. Никаких криков от боли, никаких потоков крови. Дверца была откинута взрывом вверх и осталась цела, чего не скажешь о дверной коробке.

Снизу поднимается народ и с удивлением рассматривает мостик. Если бы команда была находчивее, то удлинила бы проход, и все напоминало бы пивную очередь.

— Ошибка противника была в том, что они наткнулись на нас в тумане, — произносит командир, — вблизи района с подводными скалами. И тут же он направляет на логгер все орудия правого борта. А 120-мм орудия не оставили бы от нас и мокрого места. На левый же борт они совершенно не обращали внимания, и после нашего первого же попадания, все у них вышло из строя — молниеносно! И только сдвоенная установка на их баке развернулась в нашу сторону и сделала два выстрела, попавших в нашу дымовую трубу. В результате два раненных, но они выжили.

— А второй эсминец? — интересуюсь у него.

— Тот преследовал нас тоже по рифам, но затем вдруг напал на логгер — своими орудиями и торпедами — и все это почти в упор. Мы же их больше не интересовали.

Прошу пояснить это оберштурмана.

Тот проявляет готовность и тащит меня в небольшую каморку рядом с кают-компанией и начинает свой рассказ.

— Только представьте себе, — начинает он, и тут же переходит на протокольный тон, — Передний из обоих эсминцев взял курс на нас. На всех парах. Две кормовые пушки все время выпускали в небо осветительные ракеты. Мы были ослеплены: просто ужас! По курсу вдруг вспыхивают осветительные ракеты — отчетливо вырисовывая наши силуэты. Вспышки выстрелов вражеских пушек и первые же залпы накрыли другой наш корабль. Прямое попадание в его носовую часть. Все охвачено огнем до самого мостика. Между тем стало натягивать туман. однако мы все еще видели правый борт логгера. Помочь им было нельзя. Пришлось оставить подбитое судно — водяные столбы взрывов все приближались к нам. Думаю это был крейсер. Сквозь туман видны были проблески пожара. А издалека раздаются все новые и новые выстрелы орудий. Но все мимо. Стреляли последовательно: справа налево.

Короткая пауза: проверяет, все ли понятно мне в его рассказе. Когда я утвердительно киваю головой, он продолжает:

— Идем зигзагом. Резко вправо — курсом 120; — резко влево — все время удачно увертывались от разрывов — целых 12 минут! И тут сообщение из рубки акустика: «По левому борту два шума, быстро приближающихся». Командир был на мостике по левому борту. Скомандовал орудию: Враг на корме по левому борту. Штурман, унтер-офицер, докладывает с другой стороны: «Один прямо за нами». Командир отдает приказ: «Противник на корме по правому борту. Открыть огонь!» И тут же: «Рулевой — резко на правый борт! Огонь из всех видов вооружения! Машины — полный вперед!»

Такого услужливого интервьюируемого я еще в жизни не встречал. Все еще не прошедшее напряжение боя развязало язык оберштурману — да еще алкоголь добавил. Не хочу знать чего и сколько он уже принял. Но речь его течет плавно: без сучка и задоринки.