Читаем Крепость полностью

«В тот раз мы потопили корабль, на входе в верфь, и создали ударную группу, чтобы определиться, как далеко охватило нас кольцо окружения. Как только позволила ситуация, мы взорвали все сооружения верфи и с боями двинулись к Кану. Так началась для нас позиционная война. Мы попали под огонь корабельных пушек — это ни на что не похоже: словно шкафы по небу летают. А грохот!» 1-й Вахтофицер смолкает. сделав хороший глоток из стакана, обстоятельно вытирает рот тыльной стороной руки и как бы случайно роняет: «Я подумал.… Тогда мы ускользнули. Захватили несколько велосипедов, легковушку, грузовик и вернулись в Сен-Мало.» — «В сообщениях Вермахта название Сен-Мало упоминалось лишь один раз, — вступает в разговор командир, — и то, лишь в качестве «Бухта Сен-Мало» — вместе с сообщением о том, что в ней был атакован английскими кораблями корабль Красного Креста. А мы об этом не знали ни сном, ни духом. Так как это произошло довольно далеко от бухты.»

Звучит довольно смешно.

«В каком мы все тут дерьме, едва ли кто знает дома.» — «Нас будут здесь медленно поджаривать, Но никто и пальцем не пошевельнет» — вступают в разговор остальные офицеры.

— Но вот же военкор! — доносится до меня. Я и должен о них здраво написать. Слова звучат полунастойчиво, полувопросительно.

Видно, предстоит стать избавителем, явившимся из ниоткуда.

Также как сейчас, я чувствовал себя лишь однажды, В Рудных горах, в Олбернхау, если не ошибаюсь. Тогда я прибыл к рабочим, строившим горную дорогу накануне рождества, чтобы сделать репортаж. Такого задания у меня еще не было. Allgemeine Zeitung послала меня — так как «настоящие» корреспонденты не хотели такого задания. Дела тех рабочих были плохи, так как черные, отполированные письменные наборы уже вышли из моды, и не было никого, у кого они были бы. А потому сидели ольбернхауэрцы полные надежд на газетную статью, которую я должен был написать. Когда я уже садился в омнибус, они и заявились: бургомистр и прораб, женщина и мужчина. И были рукопожатия и разные добрые слова.

И вот этот лейтенант пробудил во мне угрызения совести. Ладно, сделаем: Где-нибудь на долгой дороге в Брест остановимся и напишем — так, «с кондачка». А в Бресте сделаю подходящие эскизы — и плевать, напечатает хоть какая-то газета мою статью об этих парнях или нет.

«Мы постоянно несем потери, — начинает командир опять, — Наш флот абсолютно несовременен и неповоротлив, и за все это мы платим жизнями людей… Очень нужны скоростные торпедные катера, но их совсем нет. А ведь нужны всего-то небольшие, на четырех человек, например, моторки для защиты побережья в радиусе 2-х часов. Но построить такие суда никому не пришло почему-то в голову. У нас есть лишь одно преимущество перед томми: лучше знаем сложные воды перед побережьем. У нас, возможно, есть более тяжелые торпедные катера. но никто из команды не пойдет на них, не говоря уже о подлодках.»

Не пойму, что произошло с нашими военморами: тральщики не пугают мины своими резаками, сторожевики не занимают больше свои сторожевые позиции, поскольку томми господствуют на всем береговом предполье. И все же каждую ночь они несут нелегкую службу. Для этой смертельно однообразной деятельности имеется свое название. И звучит оно так: «Показать флаги!» Сотни подвижных групп могли бы показать флаги и унести ноги. Если так и дальше пойдет, то у нас останутся лишь боевые пловцы.

Ситроен одиноко стоит на берегу. Вахтенный матрос у трапа сообщает мне, что водитель спустился под палубу на корабле, наверное, чтобы пропустить рюмочку. Вахтенный, заложив два пальца в рот, свистит, подзывая пробегающего мимо моряка, и тот вызывает водителя. Когда мой водила появляется, то папа-мама сказать не может, и я понимаю, что до города придется топать пешком.

«Через час чтобы были у комендатуры!» — бросаю ему резко. Собственно говоря, надо бы сделать ему нудный и долгий разнос и выговор, но говорю лишь, что он может немного повеселиться, но чтобы больше не смел пить.

Прихожу в какое-то место, где на цоколе между кабельными барабанами, старым черным паровозом и брошенными ящиками, стоит покрытая зеленой пленкой патины статуя какого-то человека, показывающего высокозадранной правой рукой на фронтоны домов. Все тело устремлено в едином порыве за вытянутым указательным пальцем. Левой рукой он держит какое-то покрывало. Из чего-то, похожего на фартук, торчит пистолет, правая нога на куске камня, к которому прислонены якорь и топор. Голова резко вскинута вверх. Да это же Робер Сюркуф, последний пират своей страны! На корабле La Modeste нагонял он страху на англичан между Бенгальским заливом и Южной Африкой.

В то время Сен-Мало был могучим городом. Об этом говорят его суровые и неприступные дворцы. Их узкие оконца будто сжаты углами переулков. За этими темными гранитными стенами прятали доходы от работорговли. Наверное, здесь планировались и осуществлялись такие предприятия, которые едва ли можно отличить от чистого пиратства. Хранящиеся здесь богатства корона могла получать, только осуществляя постоянное давление.

Перейти на страницу:

Все книги серии Das Boot

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне