Кречет 3

— Ну ладно… — профессор зашел по пояс в воду, собрался с духом и присел.

Мы наконец смыли с себя остатки вонючего болота. Выбрались на берег и тщательно отжали одежду. Солнце уже завалилось за макушки елей, и на речную гладь опустилась темнота. Она играла серебристыми бурунами волн и принесла тишину. Лишь иногда слышно было, как плещется и жирует рыба, да квакают лягушки.

— Смотрите, — Зиновьев одел очки и уставился вдаль. — Что это там? Огонь?

Мы повернулись в направлении, куда указывал профессор. Ниже по течению примерно в километре от нас на берегу мерцал робкий огонек.

— Там люди, — озабоченно проговорил Аким. — Знать бы еще, добрые миряне или сова бандюки какие…

— Это надо проверить, — сказал я. — Сколько у тебя патронов?

— Десяток, — покачал головой старовер.

— Не густо, — ответил я. — И у меня двенадцать. Надеюсь, там мирные…

— А нам обязательно туда идти? — забеспокоился Зиновьев. — Мы же можем просто обойти их стороной…

— Нам лодка нужна, — ответил я. — Возможно, там она есть. Подберемся по тихому и посмотрим, кто там обитает. Если мародеры, то уйдем или убьем их. А если нормальные люди — наладим контакт.

— Как же сейчас определить? Нормальный человек или нет… — скептически проговорил Зиновьев. — Весь мир безумен, и нормальных не осталось… Даже мы с вами для кого-то можем показаться ненормальными…

— Ну да, — кивнул я. — Компашка у нас та еще… Чокнутый профессор, спецназовец-убийца и язычник-старовер… Я бы и сам не захотел таких повстречать.

Мы углубились чуть в лес, чтобы не отсвечивать на голом побережье и осторожно пробирались в сторону огонька. Через несколько минут вышли к широкой пойме. Там на небольшой возвышенности раскинулась маленькая деревушка. Хотя, на деревушку поселение явно не тянуло: с десяток кособоких замшелых домишек с шиферными крышами, покрытыми словно медузами, желтым лишайником.

Огонек горел только в одном доме. Его замызганное оконце одиноко мерцало в глухой ночи.

— Что делать будем? — прошептал Аким. — Деревня похоже заброшена, только одна хата жилая.

— Это хорошо, — проговорил я. — Если там враг, его не много. Я схожу на разведку. Вы оставайтесь в кустах.

— А может, ну ее, эту разведку? — махнул рукой Аким. — От греха подальше, зачем Сварога гневить и судьбу испытывать? Вон на привязи лодчонка болтается. Возьмем ее по тихому и пойдем по реке.

— Ох какой ты глазастый, — похвалил я старовера. — А лодку-то, я и не заметил.

Мы осторожно спустились к берегу. Старая плоскодонка с прогудроненными бортами грустно уткнулась носом в песок. Я размотал цепь, что крепила ее кольцо на носу к вкопанному столбу и хотел ее уже спускать на воду, но Аким меня остановил:

— Погоди, Кречет, вяжи цепь назад, как и было…

— Зачем? — не понял я.

— Самого главного в лодке нет… Весел…

— Да хрен с ними, — махнул я рукой. — Маленько спустимся по течению, к берегу причалим и палки срежем. Будем шестами отталкиваться.

— Не можно палками грести, — замотал головой Аким. — Глубина здесь большая, а дальше повороты крутые и пороги пойдут. Не удержим суденышку, на коряги нас вынесет и перевернет. Весла надобно раздобыть.

Мы обшарили все вокруг, даже нашли еще одну лодку, чуть побольше первой, но весел нигде не было.

— Там весла, — Аким кивнул на горящее оконце. — прибрал их хозяин, чтобы лодки не свистнули… Я бы тоже так сделал.

— Ну что ж, — я задумчиво поскреб щетинистый подбородок. — Придется на контакт идти. Спрячьтесь за углом дома. Через окно ни хрена не видно. Придется в дверь стучать…

Я подошел к рассохшейся двери и прислушался. Ни голосов, ни звуков, только мертвая тишина, будто внутри никого не было. Но огонек сам себя не зажжет. Я поправил висящий за спиной обрез (выставлять его вперед не стал — меня могут не так понять) и осторожно постучал.

За дверью послышались шаркающие шаги.

— Кто там? — вслед за этим донесся хриплый мужской голос.

— Мирные путники, — ответил я и отошел от двери чуть в сторону (чтобы не зацепило пулей, если начнут стрелять через дверь). Мы немного заблудились… Можете нам помочь?

За дверью воцарилась тишина. Мужик думал, что ему делать дальше. А если их там несколько, то, наверное обсуждали шепотом план действий. Прошла минута. Я постучал еще и снял с плеча обрез…

Дверь лязгнула задвижкой и, натужно скрипя, отъехала вперед. В глаза ударил желтый свет, а в нос запах тухлой рыбы в смеси с чем-то противным и, как мне показалось, гнилым.

На пороге вырос силуэт коренастого коротконогого мужичка в вытянутой серой майке (когда-то она была белая) и с грязной спутанной бородой. В руках он сжимал плотницкий топор, отточенный до остроты бритвенного лезвия.

Мы замерли, уставившись друг на друга. Первым нарушил молчание я:

— Меня зовут Кречет, это мои друзья. Нам нужна помощь.

Мужичок недоверчиво оглядел нас с ног до головы и проговорил:

— Из еды только рыба есть. Ночевать не пущу, у меня семья боится незнакомцев.

— На ночлег мы не набиваемся, — улыбнулся я, держа руку за спиной на обрезе. — А вот поесть бы не отказались.