Красный павильон

— Странно. У меня было такое же ощущение, когда я собиралась подняться сюда. — Она помедлила, потом взяла себя в руки и заговорила поддразнивающим голосом:

— Впрочем, я не возражаю. Я привыкла, что за мной всюду следуют.

Она засмеялась чистым, звенящим смехом. Затем, побледнев, резко оборвала смех. Судья быстро повернул голову. Он тоже услышал жуткий смешок, смешавшийся с ее смехом. Казалось, он шел из окна спальни, забранного решеткой. Она сглотнула и напряженно спросила:

— Кто там, в Красной комнате?

— Там никого нет.

Она метнула взгляд по сторонам, затем обернулась и пристально посмотрела на двухэтажное здание в парке. Музыка там смолкла, и теперь оттуда слышались аплодисменты, сопровождаемые взрывами хохота. Чтобы нарушить неловкую паузу, судья Ди небрежно сказал:

— Похоже, что там люди хорошо проводят время.

— Это ресторан в парке. Внизу они подают отличную еду, а верхний этаж предназначен для… более интимных удовольствий.

— В самом деле? Что ж, я в восторге, что счастливый случай дал мне возможность встретить самую красивую женщину на Райском Острове. Сейчас я более всего сожалею о том, что, поскольку сегодня вечером я уже занят, и завтра утром вынужден продолжить путешествие, я не смогу вас более встретить.

Королева Цветов даже не шевельнулась, чтобы уйти. Она поставила несессер на пол, затем закинула руки за голову и откинулась назад, выставляя свои твердые груди с упругими сосками, тонкую талию и округлые бедра. Судья Ди не мог не заметить, что на всем ее теле были тщательно удалены волосы, как это принято среди куртизанок. Когда он быстро отвел глаза, она спокойно сказала:

— Едва ли вы сможете разглядеть меня лучше, чем вы сделали это только что, не правда ли?

С минуту она наслаждалась его смущенным молчанием. Затем уронила руки и самодовольно продолжала:

— Именно сейчас я совершенно не спешу. Сегодня вечером в мою честь будет дан обед, и преданный возлюбленный приедет за мной. Он может подождать. Расскажите мне немного о себе. У вас довольно важный вид, и такая длинная борода. Я так понимаю, что вы какой-нибудь чиновник из Метрополии или что-нибудь в этом роде.

— О, нет, я всего лишь чиновник из провинции. Никоим образом не достойный считаться в числе ваших выдающихся обожателей!

Вставая, он добавил:

— Теперь я должен приготовиться к отъезду. Не осмеливаюсь долее вас задерживать, без сомнения вы стремитесь попасть домой и заняться вашим туалетом.

Ее пухлые красные губы скривились в презрительной улыбке.

— Не старайтесь играть роль не в меру щепетильного человека. Я только что увидела ваш взгляд, нет смысла делать вид, что вы не желаете обладать тем, что вы видите!

— Со стороны такой незначительной персоны как я, — скромно заметил судья, — такое желание было бы исключительной наглостью.

Она нахмурилась. Теперь он заметил жесткие линии вокруг ее рта.

— Воистину, это было бы наглостью, — резко сказала она. — Сначала я думала, что мне нравится этот ваш небрежный вид, но теперь-то я поняла. Вы не интересуете меня.

— Вы причиняете мне боль.

Краска гнева залила ее щеки. Она отошла от балюстрады, подхватила свой несессер и огрызнулась:

— Ты, какой-то маленький чиновнишка, осмеливаешься пренебрегать мной! Да будет тебе известно, что три дня назад знаменитый молодой ученый из столицы убил себя здесь из-за меня!

— Кажется, ты о нем не слишком горюешь!

— Если бы я должна была печалиться о всех тех дураках, которые попадали из-за меня в беду, — сказала она злобно, — я была бы в трауре до конца дней своих!

— Тебе бы лучше не говорить праздно о смерти и трауре, — предостерег ее судья, — праздник Поминовения еще не окончен. Врата в Мир Иной еще открыты, и души усопших находятся среди нас.

Музыка из дома в парке ненадолго затихла. Вдруг они опять услышали прежний сдавленный смех, только теперь очень тихий. Казалось, он слышался из кустарника под верандой. Лицо Королевы Цветов передернулось, она выкрикнула:

— Мне надоело по горло это мрачное место. Слава Богу, я скоро уеду отсюда, уеду навсегда. Важный чиновник, один состоятельный поэт, собирается выкупить меня. И тогда я стану женой магистрата. Что ты на это скажешь?

— Лишь то, что я поздравляю тебя. И его тоже.

Она сделала легкий поклон, немного смягчившись. Повернувшись, чтобы уйти, она сказала:

— Этому человеку действительно посчастливилось! Но я не сказала бы этого про его жен. Я их мигом выгоню из дома! Я не привыкла делить мужчину с другими.

Покачивая стройными бедрами, она прошла на другой конец веранды, развела руками гроздья глицинии и исчезла. Очевидно, там была другая лестница, ведущая вниз. Куртизанка оставила после себя аромат дорогих духов.

Но через мгновенье этот аромат потонул в тошнотворном запахе гнили. Он исходил из кустов под верандой. Судья перегнулся через перила и, потрясенный, отшатнулся назад.