Краски

Я посмотрел на него снизу вверх. Отчего-то мне было страшно смотреть ему в глаза.

– Э-э-м… – промямлил я, не зная, что ответить.

У него были сотни причин и возможностей сдать меня, но раз он до сих пор этого не сделал, значит, и не сделает.

– Да брось, – попытался улыбнуться я и сказать это так, словно мы с ним хорошие друзья, а вся эта сцена с газетой и напряжённым молчанием всего лишь розыгрыш, – ты не будешь связываться с полицией.

Он продолжал сверлить меня взглядом, словно ждал, что я ещё такого выкину.

– Ты барыга, Бас, – в такой же дружеской манере продолжил я, – барыга, а не крыса. Ты же не хочешь, чтобы все в Нойкёльне узнали, что ты сдаёшь своих же клиентов?

Если и идти, то только напролом. Если рисковать жизнью, то не оставляя шансов к отступлению.

Следующие несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Наконец он вышел из кухни, и через минуту вернулся с пакетиком порошка в руках. Он кинул его мне, а я еле успел поймать, не веря своим глазам.

– Если завтра не будет денег, ты отправишься обратно в лечебницу. Ты меня понял?

– Понял, – неуверенно кивнул я, пряча пакет в карман, – спасибо.

– Удачи, Йохан, – крикнул он мне в спину с каким-то сарказмом.

После этих слов у меня возникло острое ощущение, что я вторгся на территорию Сиджи. На территорию, на которую мне нельзя было ступать. Но раз он играет на моём поле, то и я буду играть на его.

Спиды делали своё дело, и я снова почувствовал себя суперменом, готовым свернуть горы. Я твёрдо решил начать операцию по поиску Рут, но вот только и понятия не имел, с чего начинать. На шумных улицах Берлина найти её просто не представлялось возможным, адреса её я не знал – только то, что она живёт в Нойкёльне недалеко от меня. В конце концов, не решила же она сбежать от меня обратно к отцу. Это было бы равносильно моему возвращению в клинику.

Недолго думая, я начал с бара, где мы познакомились. Вдруг удастся что-нибудь выяснить. На улице уже стояла ночь, и я окольными путями добрался до входа в бар. Остановился, не зная, что мне делать, когда войду. А что, если меня узнают? Прошло чуть больше суток после того, как я здесь избил отца Рут. Я поднял голову, посмотрев на неоновую вывеску. На лицо упало несколько мелких капель дождя. И в это мгновенье услышал, как дверь бара распахивается и из неё, матерясь и толкаясь, вываливается какая-то девчонка со шлемом в руках.

– Осторожней, – сказал я после того, как она чуть не снесла меня.

– Заткнись, придурок!

Я повернулся, и её силуэт начал фиолетовым цветом плавиться у меня перед глазами. Нет. Нет. Контролировать эмоции. Держать себя в руках. Только на агрессивных девочек-подростков я ещё не срывался. Вдох. Выдох. Всё под контролем. Фиолетовое свечение медленно начало растворяться.

– Эй, псих, – вывел меня из транса голос этой девчонки.

Я попытался сфокусировать взгляд на ней. Распущенные тёмные волосы до плеч, тонкие губы, готовые вот-вот снова меня обматерить, кожаная куртка, джинсы, чёрные берцы на ногах и этот чёртов шлем, болтающийся в руке. Пока я, замерев истуканом, стоял и оценивал её, она сделала два шага вперёд и щелкнула пальцами у меня перед лицом.

– Ты тут, парень? – спросила она. – Это не ты случайно здесь вчера мужика избил?

Я что, настолько популярен? Скоро каждый второй житель этого города будет узнавать во мне психопата, набрасывающегося на людей?

– Допустим, – ответил я, понимая, что вряд ли эта девчонка из полиции.

– Рут ищешь?

– А ты её знаешь? Ты знаешь, где она?

– Знаю. И я только собиралась за ней ехать.

За ней ехать? Это моя миссия. Это я должен её спасти. Мне не нужны помощники в лице неадекватной девочки.

– И где она?

После этих слов девушка развернулась и махнула рукой.

– Поехали, – сказала она, запрыгивая на байк, стоящий у дороги.

Чёрт. Придётся всё-таки составить компанию этой байкерше. Я сел на мотоцикл, крепко взявшись за задние ручки. Девушка крутанула ручку, и байк с оглушительным рёвом сорвался с места.

Через несколько минут бешеной поездки мы оказались в моём районе. Девушка остановила мотоцикл, слезла с него и сняла шлем. Его она взяла с собой, потому что оставить его под сеткой в этом районе было бы как минимум глупо. Я не был даже уверен, что, когда мы вернёмся, байк будет на месте.

– Ну, может, расскажешь, где Рут?

– Дома, – ответила она, не взглянув на меня, – а так как я знаю, что дома у неё не всё так хорошо, её нужно вытаскивать.

– Её что, нашёл отец? Но… как?

– Сама расскажет, если захочет, – сказала девушка и двинулась вперёд, идя на два шага впереди меня.

Мы шли по тёмной, зажатой между невысокими домами, улице Нойкельна. Довольно странно, что ночью в этом районе не было слышно ни криков, ни выстрелов. Лишь пара пьяниц прошла мимо, чуть не врезавшись в нас. Голова начинала болеть всё сильнее. Спина девушки снова запульсировала фиолетовым. Чёрт.

– А ты кто?

Она резко остановилась, повернулась и протянула мокрую от дождя руку.

– Грет.

– Йохан, – ответил я на рукопожатие.

Грет ухмыльнулась. Всё-таки она была обо мне наслышана.

– Откуда ты узнала, где она живёт?

– У отца выпытала. У него есть связи.