Крах Атласа

– Что ж, я хочу, чтобы ты провела эксперимент. Просто не с Атласом, – сказала Париса; при этом ее твердый, как сталь, взгляд встретился со сдержанным взглядом Либби. – Атласа с меня хватит. Просто хочу увидеть результат, – сказала она, поднеся бокал к губам, – когда ты вскроешь мультивселенную, Либби Роудс, и вынешь из нее целый новый мир.

Либби мало не фыркнула.

– Вряд ли все произойдет именно так.

– Ну знаешь, на науку-то мне, по правде, насрать. – Париса изобразила полуулыбку Моны Лизы, отпила еще вина и подержала его во рту. – Однако признай, это было бы впечатляюще. И, в принципе, достойно атомного взрыва.

Либби хотела было возразить, мол, понимала бы, о чем говоришь, но в горле сдавило. Педантичность ее не красила, напротив, раскрывала мелочность.

– По-твоему, я недостойна сделать это? – спросила Либби, прекрасно сознавая, что поступать так не стоило.

Поэтому она молча взяла бокал за ножку и повертела его, подумала, как еще можно ответить. «Я этого не сделаю», – много раз отвечала она Нико, но даже он почти не верил. «Чисто гипотетически», – часто говорила она Тристану. Только вряд ли Париса позволит так просто отделаться.

– Если честно, я об этом думала.

Париса устремила на нее пристальный взгляд.

– И?

– Ничего. Просто думала, и все. – Либби вернула бокал на стол, так и не попробовав вина. В конце концов, это ведь ее должны уговаривать.

Либби терять было нечего, это Париса в ней нуждалась. Никак не иначе. Если кому и предстоит за что-то ответить, то только не Либби. Она свою высочайшую цену просто за то, чтобы сидеть тут, уже заплатила. И она здесь, живая, невредимая, сильнее, чем когда-либо прежде.

«Думаешь, я уже была убийцей, когда вошла в его кабинет?»

«Что еще сломаете, мисс Роудс?..»

– Если я и займусь этим, то с какой стати мне это делать ради тебя? – спросила Либби. – Эксперимент не твой. – Как и не ее, но если уж кто и заслуживал права собственности, то уж точно не Париса. Не она страдала просто за то, чтобы опыт стал возможен в принципе. Насколько Либби могла судить, пока ее не было, Париса ни капельки не изменилась.

Они с Тристаном, может, и не общались, однако она по-прежнему незримо стояла между ним и Либби. Как если бы улеглась на кровати, посередине, обняв их за шеи.

– Тебе нужна Рэйна, – глухо проговорила Париса, почувствовав, что началась деловая часть переговоров. Потоки энергии вокруг них изменились, закручиваясь циклоном. – Для Атласа она этого делать не станет. А для меня – станет.

– Сомневаюсь, – настороженно ответила Либби.

– О, скажи, пожалуйста, Роудс! Сомневаться во мне… – Париса по-мальчишески рассмеялась, поднеся бокал к губам. – Попробуй – увидишь, что выйдет.

– Неважно. – Испытав небольшой приступ тревоги, Либби отодвинула бокал в сторону и взяла чашку кофе. – Рэйна мне не нужна. Сама говоришь: я взорвала атомную бомбу, – напомнила она, и Париса впервые замерла, так и не донеся бокала до рта. – Мне не нужны батарейки и костыли.

Париса сощурила темные глаза.

– Рэйна – не батарейка и не костыль.

С небольшим трепетом Либби отметила какие-то перемены. Стоило упомянуть Рэйну, как на лице Парисы появилось некое новое выражение, какая-то… озлобленность.

– Тебе же вроде плевать на науку?

– Так я не про науку толкую. – Париса опустила бокал и словно забыла о нем. Либби отзеркалила ее движение: поставила на место чашечку и отодвинула, чтобы ничего не стояло между ней и Парисой. – Думаешь, тебе это под силу без Рэйны? – спросила та, и в ее голосе послышались какие-то неопределенные нотки.

Может, это был страх?

– Я знаю, что обойдусь без Рэйны. – Получай, подумала Либби, и Париса наконец все поняла. – Ты хотела, чтобы я познала собственную силу, Париса? Поздравляю. Она мне открылась.

И она впервые по-настоящему смело, не моргая, посмотрела Парисе в глаза.

Либби сама не знала, чего ожидать. Нет, конечно же, Париса не бухнулась бы перед ней на колени, но когда она заговорила, скривив губы, то словно бы отвесила Либби пощечину.

– О, ну понятно. Ты наебала подружку, убила бывшего парня и теперь думаешь, что знаешь, как быть плохой? Мило.

Либби потребовались все силы, чтобы не поддаться мысли, будто ею пренебрегают.

– Мы вроде сошлись на том, что взрыв атомной бомбы – не пустяк?

– Не пустяк, – согласилась Париса. – Просто не пытайся меня убедить, будто ты забыла про остальное.

Остальное…

Нико звал ее Роудс, указывая на слабость; Тристан умел прогнать одним взглядом; Рэйна говорила, что у них нет причин для дружбы; Каллум не раз пародировал выражение ее лица. Однако ярче прочего вспомнилось ощущение вины, неотступная тревожность. Либби сама не заметила, как регрессировала до прежней версии себя, от которой, видимо, не избавилась окончательно: в закоулках разума снова зазвучал голос сомнения, вернулось чувство, будто она карлик – по сравнению с кем-то лучше нее, обладателем большего потенциала…

Колючие огни больничной палаты.

На какое-то время Либби лишилась дара речи, однако новый голос, сильный и злой, быстро нашел путь назад.