Крах Атласа

– И да, и нет. – Нико пожал плечами. – Я не делаю предположений касательно мультивселенной… Это уже совсем не начальный этап эксперимента, – подстраховываясь, сказал он, – а начинаю я с гипотезы о том, чем вообще может быть темная материя, что такое бездна. То есть наличие чего-то, что является его же отсутствием. – Нечто такое упоминала Рэйна, говоря про способности Далтона, еще в том году, когда случайно забыла о своей ненависти к Нико. – Именно это тебе надо будет увидеть, – добавил он, – в теории, когда я… или ты, если тебе хватит убедительности, уговоришь Роудс дать шанс зловещему заговору Атласа.

– Хватит его так называть, – велел Тристан, не сумев придумать ответа резче, так как был слишком занят, пытался переварить модель вселенной а-ля Нико. – Значит, ты согласен с Атласом? – спросил он, нахмурившись в своем фирменном стиле. – Думаешь, можно отыскать вход в другие миры в… темной материи? В некой космической складке?

– Звучит эротично, и – да, – подтвердил Нико. – Хотя я не знаю, согласен ли с этим Атлас, он же так ничего и не сказал про мои заметки, но в теории, – да. В конечном итоге, – пришел он к заключению, – все сводится к тому, чтобы выдать столько энергии, чтобы хватило сложить уголок этой галактики в равное ему противоположное отражение. Это наша с Роудс задача. Потом ты в теории смог бы увидеть его форму и…

– Провалиться в него? – Тристан выгнул бровь.

– Открыть дверь, – уточнил Нико. – Ты мог бы стать тем единственным, кто пройдет между отражениями, но сейчас не об этом. Сейчас мне надо только, чтобы Роудс сделала работу вместе со мной, а Рэйна – сгенерировала что-то там рэйновское. И удержала то, что не под силу удержать нам с Роудс.

– Забыл про Далтона, – пробормотал Тристан. – Его мы не получим, если только Париса не проявит несвойственную ей благосклонность.

– Точно, хотя это же все равно лишь гипотеза. – Нико поразмыслил и выдал: – Хорошо бы и саму Парису вернуть, не думаешь? Хотя бы для того, чтобы спасти ее от мести архивов. А еще чтобы Каллум не слинял в другой мир и не устроил войну.

– Об этом не переживай. Мир ему до свечки, ему главное убить меня лично, – проворчал Тристан, не сводя взгляда с модели вселенной.

– Могло быть и хуже. В некотором смысле это даже льстит. Дать ему подсказки?

– Лечиться тебе надо, Варона. – Тристан обратил на Нико долгий пристальный взгляд. – Для Атласа ты бы провел этот эксперимент? Гипотетически. – Последнее, как подозревал Нико, Тристан добавил в качестве тактической хитрости.

– Гипотетически? А то!

Тристан снова присмотрелся к нему.

– А ради Парисы?

– Она уже спрашивала. И я сказал ей то же самое.

– То есть?

– Гипотетически я всерьез опасаюсь, что попроси она – и я сиганул бы с обрыва. Но она, слава богу, пока не просила.

Тристан закатил глаза.

– Так, по-твоему, это хорошая мысль?

– Это мысль, – уточнил Нико, пожимая плечами. – Сама по себе она не хороша и не плоха. – Он не стал говорить о том, что именно это пытается донести до Либби. – Тут не надо принимать никаких решений. Никакой этики. Это моральная мертвая зона. Что делать, пройдя в ту дверь, решать философам. Или одному из двух очень убедительных телепатов. – Он снова пожал плечами. – Я просто физик, который потенциально может помочь этой двери появиться.

– Просто физик, ну-ну. – Тристан начинал капризничать. Говорил в пустоту. Покачав головой, он еще раз посмотрел на Нико. – По-твоему, такое бывает? Решение без этической нагрузки?

Как и пресловутое естественное состояние, стаз, которому плевать на чьи-либо срочные дела и повестки.

– Технически, думаю, нет, – признал Нико, – не совсем. Однако этика – дело странное, хитрое. Вот я не могу быть этичным. Не могу купить футболку или съесть манго так, чтобы при этом не пострадала тысяча человек. Верно? В смысле, такое надо обсуждать с Роудс, – добавил Нико. – Это она у нас эксперт по высокой морали. Меня вообще взяли за красивые глазки.

– Да, точно, конечно, – устало выдохнул Тристан, массируя виски.

– И вообще, – импульсивно напомнил Нико, – кто сказал, что гибель миру принесет именно Атлас?

– Роудс, – ответил Тристан.

– Вот-вот. Да только проблема может быть в любом из нас. Кто знает, что пробудила бы перспектива мирового господства во мне? То-то Роудс запищит от восторга, узнав, что все это время именно я был злодеем.

Тристан, похоже, не проникся попыткой Нико обернуть все шуткой и вместо этого нахмурился, глядя в пустоту. Потом он попробовал сменить тему:

– Что ж, ладно, для галочки: я вообще не задумывался, парит ли тебя, что я сплю с Роудс. На этот счет мне твое мнение по боку.

– А вот и он, Тристан Кейн, которого мы знаем и любим, – бодро объявил Нико. – Ладно, рад, что с этим мы разобрались.

– Нет, я говорю… – Тристан закатил глаза. – Между нами ничего этакого, – пояснил он, указав на себя и Нико. – Все нормально. Мне твои чувства совершенно параллельны, потому что да, ты сам сказал, у тебя Гидеон…