Край земли. Затерянный рай

– Да я в курсе. – Самсонов высморкался и сплюнул. – У этой лодки есть аварийный дизельный генератор. На тот случай, если в походе реакторы придется заглушить. Этот дизель может поддерживать работоспособность важных систем и даже крутить ходовой винт. Скорость у лодки, правда, будет узлов восемь или шесть, а то и меньше, но тем не менее…

– Да какая, к черту, скорость?! – нахмурился Вишневский. – Как это поможет продуть балласт?!

– Да очень просто. Компрессоры могут работать от этого дизельного генератора. Запустим генератор, и они накачают сжатый воздух в продувочные емкости.

– Черт тебя дери, Палыч. Ты, видно, чего-то недопонимаешь, да? Лодка под водой!

– Ага…

– Там люди, которые с каждым вздохом поглощают воздух и выдыхают углекислый газ. Но последний воздух у них мы отберем на компрессоры?

– Ага…

– И дизельный генератор – это двигатель внутреннего сгорания!

– Ага…

– Ему тоже для работы воздух нужен, что ты агакаешь?! А еще выхлопные газы от генератора! И там нет топлива для него!

– Ты все сказал? – спокойно произнес мичман, с прищуром глядя на Вишневского.

– А этого мало, твою мать?!

– Этого мне до задницы. Теперь послушай старого морского волка. Если в лодке конструктивно предусмотрен дизельный генератор, то у лодки должно быть еще кое-что. Дай-ка мне мел.

Грубо выхватив мел из рук Никиты, Самсонов протер доску губкой и что-то небрежно написал.

– Шнобель? Какой еще, на хрен, шнобель? – поморщился Вишневский, глядя на новую надпись.

– Какой шнобель, ты читай нормально. Шноркель я написал. Шноркель.

– Ну, так ты пиши нормально. А то ты как доктор, который рецепт выписывает!

– Да чтоб тебя, – проворчал мичман и исправил надпись.

«Вы знаете про шноркель?»

Перископ не реагировал. Не повернулся ни влево, ни вправо.

– Может, от перископа отошли? – предположил Никита, разочарованный отсутствием ответа. – А что вообще такое шноркель?

– Эх ты, душа сухопутная. – Самсонов покачал головой. – Это такая труба, грубо говоря. Труба, разделенная на два канала. Ну, или сдвоенная труба, состоящая из двух отдельных труб, что, по сути, одно и то же. Это очевидно. Она служит для работы двигателей внутреннего сгорания под водой. Для забора атмосферного воздуха, для вентиляции, дыхания или заправки продувочных компрессоров, для отвода выхлопных газов. Потому и два канала. В один поступает воздух, из другого прут выхлопные газы. Лодка может находиться на перископной глубине, но дизельный двигатель будет работать[53]. Нацисты под конец той войны больше ста лодок с такой штукой строили, но почти все они так и остались на верфях Данцига[54], а то, глядишь, получил бы Гитлер свою вундервафлю, но не успел, петух австрийский.

– Господи, Палыч, что вообще ты несешь?

Вода возле перископа заколыхалась, и из нее показалась еще одна труба. Гораздо большего сечения, чем перископная, и поднялась она даже выше, чем сам перископ.

– А это еще что? – изумленно выдохнул Никита.

Самсонов улыбнулся:

– А это ответ на наши вопросы. Это и есть шноркель. Итак, одну проблему мы решили. Люди в лодке от нехватки воздуха точно не умрут.

– А как насчет всего остального?

– Воды и пищи, полагаю, у них нет. Но это не критично. Проголодаться, возможно, успеют, но не сильно. Мы их вытащим. И все благодаря этой трубе.

– Но как?

– Дай подумать. – Самсонов почесал голову, глядя себе под ноги. Затем сложил ладони рупором у лица и заорал: – Захар!

– Да! – отозвались со стороны тральщика.

– Скажи этим бездельникам на корабле, чтоб собрали все мои инструменты, погрузили на шлюпку, спустили эту шлюпку на воду и гребли сюда!

– Хорошо!

– И поживей! А то я буду ломать им руки и ноги!

– Так и передам!

– Отлично, отлично… – засопел мичман и принялся снова чесать голову, теперь уже двумя руками. – Так… Так… Нужна солярка. И шланг. Очень длинный шланг. Инструменты… Инструментов в лодке должно было остаться много.

Он вернулся к доске и написал:

«Где инструменты ремонтной бригады?»

– Черт, Палыч, как, по-твоему, они могут на такой вопрос ответить? – скривился Вишневский. – Задай вопрос, на который можно ответить «да» либо «нет».

– Ладно…

«Инструменты у вас?»

Перископ ответил «да». Затем вдруг повернулся и ответил «нет».

– И что это, на хрен, значит? – развел руками Самсонов.

– Видимо, часть инструментов была в первом отсеке, – предположил Никита.

– Зараза… Слушай, а Грищенко, случайно, не в лодке?

Вишневский кивнул:

– Дементьев говорит, что он остался с Цоем, значит, скорее всего, в лодке. Да он ведь почти живет в ней.

– Уже хорошо. Даже отлично. Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, а один матрос хреновый заменяет трактор новый.

– Это ты к чему вообще?

– Это я к тому, Никита, что Грищенко хреновый матрос. Но великолепный механик. Даже если у них нет нужных инструментов, он болты и гайки зубами крутить будет, это же очевидно. Хотя бы уже потому, что иначе я буду ломать ему руки и ноги. Он меня знает, задница ленивая.

К ним подошел Жаров.

– Ну, что тут у вас?

Никита кивнул на мичмана и усмехнулся:

– Наш Аквамен, кажется, опять нашел выход из безвыходной ситуации.

– Неужели? – удивился Андрей. – Такое возможно?