Край неба

– Его еще огненным змеем называют, – в тон моим мыслям заметил Антип. – Ага. Мол, он сродни Великому Полозу, они, дескать, из одного помета. Но это все ерунда. Полоз кому служил? Велесу, родителю своему. А тот любых огненных тварей терпеть не мог, от них лесу да зверью один вред. Так что не его это порождение, точно не его. Скорее уж Морана эдакую пакость сотворила.

– Огненный змей, тоже мне! – поддакнул Родька, сидящий на перилах и что-то жующий. – Червяк с крылами – да и только.

– Вряд ли его создала Морана, – возразил я. – Ее стихия ночь и холод, зачем ей такой слуга?

– Чтобы никто на нее не подумал, – моментально ответил домовой. – Да и дружила она с огнем, дружила. С Перуном вон ладила всегда, а тот молоньям повелитель. Мне про то батя рассказывал, а ему дед. А дед у меня был ого-го, он одно время сильномогучему волхву по хозяйству помогал, потому много чего видел и знал.

Надо будет узнать у первоисточника, кто из нас прав – я или Антип. Интересно же. И с домовым моим побеседовать поподробнее, выяснить, что еще из рассказов своего бати он помнит.

– А от Дары ему чего надо? – перевел я разговор из теоретической плоскости в практичную. – Не ласки же с душевным теплом? Устарела для такого соседушка, причем веков пять назад. Да и не любила она никого, кроме себя, никогда, зуб даю.

– Говорю же – поболтать прилетел, не иначе, – пояснил Антип. – Дара давно его к себе привязала. Подкармливает она его, а тот ей весточки из столицы таскает.

– Подкармливает?

– Ты не гляди на то, что Дара из Лозовки не вылазит, – невесело хохотнул домовой. – Она все знает, что в округе творится, кто чем живет, кто чем дышит. И про всех тех, у кого на душе тоска черная лежит, ведает, не сомневайся. У нас же дачных поселков понастроили нынче богато, народу в них живет много, есть такие, кто мужа потерял и по нему убивается. Времена сейчас другие, верно, да только сердца у баб те же, что раньше, остались. У иной ушел любый за кромку – и все, никто ей не нужен, никто не мил, живет как не живет. Дара про то узнала, прелестнику рассказала, а он ей в ответ…

– Дальше не рассказывай, все понял, – перебил я его. – Интересно, что он за новости ей принес?

Не знаю почему, но на душе вдруг стало маятно, неспокойно. Как говорил один мой приятель, словно кто-то прошелся по тому месту, где когда-то будет находиться моя могила.

– Могу пойти подслушать, – предложил Родька. – Вон окно открыто, авось что и разберу из их разговора.

– Лучше не стоит, – предупредил меня Антип. – Если старая ведьма его за этим прищучит, то жди беды. А она учует, уж поверь!

– Даже не сомневаюсь, – согласился с домовым я. – Ладно, пошли лучше спать.

Кстати, бабка Дарья за последние дни со мной даже заговорить ни разу не попыталась. Так, здоровались через забор, но и только. Еще разок раскланялись, встретившись позавчера в лесу, но языками, как в прежние времена, не зацепились. Уверен, что это не просто так, есть тут какая-то закавыка. Не этого ли огненного гонца она и ждала? Или все проще и я сам себя накручиваю? Может, ей просто больше нет до меня дела? Живет по соседству ведьмак и живет. И ладно. Оступится – погублю, нет – авось кто-то другой это сделает.

Утро же все расставило по своим местам. Нет, началось оно так же, как и предыдущие несколько, с яркого солнечного света, завтрака на улице и обещаний Родьки, что завтра-то он точно пойдет со мной в лес и поможет травы собирать, а сегодня никак. Просто сегодня у него лапы ломит, скорее всего к дождю. Я, впрочем, не настаивал, мне одному, вернее исключительно в компании дяди Ермолая, в лесу было комфортнее. Никто не ноет, не спрашивает поминутно, когда мы домой пойдем, и не ругается на то, что рядом с нами вышки нет, которая раздает стабильный мобильный интернет.

– Тогда разберешь все то, что насобираю, – строго глянул на него я. – И вчерашнее, что высохло, проверь. Если что готово, то перебери и по пакетикам расфасуй.

Запасался травами я капитально. Качество тех ингредиентов, что продают в интернет-магазинах, меня окончательно перестало устраивать, а рынков наподобие немецких или итальянских в столице не было. Ну или я про них не знал. Так что последние дни я греб в лесу к себе все, до чего мог дотянуться, тем более что на дворе стоял июнь, самый лучший для травосбора месяц в году, даже лучше, чем май. Ну и дядя Ермолай мне, конечно, в этом очень помогал, показывая такие лесные травяные делянки, которые я сам в жизни бы не нашел.

Бабка Дарья окликнула меня тогда, когда я уже почти дошел до березовой опушки, за которой начинался лес.

– Александр, – услышал я ее голос, – скажи, а правда, что ты нашему речному вчера петуха черного подарил? Да еще сам ему голову свернул?

– Привет, соседка, – развернулся я и увидел старушку, стоящую шагах в пяти от меня с изрядным пучком редиски в руках. И это притом, что улица еще минуту назад была пуста. – Правда. А что не так?

– Все так, все так, – меленько засмеялась она. – Одно непонятно – как тебе не страшно было?

– Скорее неприятно, – поморщился я. – Все же живое существо.