Край неба

На самом деле все там с климатом нормально. А вот встреча с Зульфиром ибн Инсафом, человеком в тех краях крайне влиятельным, причем в любое время суток, в мои планы точно не входит. Не скажу, что мы расстались совсем уж врагами, но не друзьями точно. Да, он пообещал, что не станет преследовать меня за случившееся, и слово свое сдержал, но стоит ли дергать тигра за усы? Уверен, что сайеди Зульфир до сих пор оплакивает перстень безумного Абдула Аль-Хазреда, который навеки сгинул в бездонном колодце, расположенном на бывшей базарной площади в заброшенном и проклятом городе Аль-Джазира Аль-Хамра. Том, который даже большинство туристов, ничего не смыслящих в тайнах ночного мира, инстинктивно огибают стороной. Что до перстня – это я его в колодец выбросил, о чем, думаю, мой наниматель почти сразу догадался. Но поскольку доказать этого не мог, а сей предмет в наш с ним контракт изначально не входил, вроде как смертную месть мне объявлять было и не за что. Только вот в Дубай мне теперь дорога закрыта до той поры, пока Зульфир ибн Инсаф не отправится в джаннат, гурий щупать. Ну или в джаханнам, что вероятнее. Правда, на скорое его отбытие в любую из конечных точек рассчитывать не приходится.

– Почему же? – с достоинством ответил Носов. – Раз обещал – выполню, договор есть договор. Тем более что вроде тогда мы сразу договорились о том, что ничего сверхъестественного ты просить не станешь. Хм. Как забавно звучит слово «сверхъестественное» применительно к тебе.

– Вернее, я это пообещал.

– Ты, ты, – кивнул Носов. – Я же говорю – непредсказуем. Кто еще, предоставляя беспрецедентные услуги, станет ограничивать себя в гонораре? Только дурак или человек, который уверен в том, что он всегда получит то, что пожелает, независимо от сложившейся ситуации. Ты не дурак, так что вывод только один.

– Полное осознание отсутствия целесообразности моего дальнейшего существования? – рассмеявшись, я повторил недавние слова моего собеседника. – Да?

– Повторюсь: в другой ситуации – да. Но не сейчас.

«Не сейчас». Отличная формулировка. Я даже знаю, каково второе дно этой фразы. «Найду вампиров, стану бессмертным, сразу тебя грохну за наглость и все остальное».

– Никогда, – поправил его я. – Даже если ситуация изменится, причем неважно, в какую сторону. Ну-ну, не сдвигайте брови. Это не угроза, не предупреждение и тем более не просьба. Это просто констатация факта. Ну и немножко ответочка.

– Поясни.

– Помните, вы меня стращали тем, что ваш последний день станет и моим последним днем? – охотно выполнил его просьбу я. – Ну вот. Мне эта идея понравилась, она продуктивна. Так что мы теперь с вами в равном положении – мой последний день станет вашим последним днем. Правда, с одной поправкой – любая попытка с вашей стороны завершить мои дни раньше времени будет приравнена к моему убийству.

– Последнее не понял.

– Да все просто. Здоровье у меня хорошее, везение немалое, умру я или нет, еще неизвестно. Недавно оклемался, и в другой раз, глядишь, свезет. А вот вы на тот свет отправитесь гарантированно, даже если я останусь жив. Слово даю, – я глянул на помощника Носова, который неотрывно смотрел на меня, – и вы, Саша, тоже умрете. Без обид, но при таком раскладе вы живым мне не нужны. Да и вряд ли вы в стороне от происходящего окажетесь.

– Вот, значит, как, – задумчиво протянул Носов.

– Только так. – Я убрал из голоса дружелюбие и добавил в него холода. – Раз по-другому не понимаете. И сразу, чтобы не было иллюзий – с мертвыми, которые будут защищать мои посмертные интересы, нельзя договориться. Просто потому, что им ничего не нужно. Еще их нельзя остановить, им неизвестна жалость, они никогда ничего не забывают и от них нельзя спрятаться. Вы можете улететь в Сиам или затаиться где-нибудь в Антарктиде, на заброшенной нацистской базе, только это вам не поможет, все одно вы оба умрете в тот же день, что и я. И это невозможно изменить.

– Нет ничего на свете, что бы нельзя было изменить, – произнес Александр.

– Давай проверим, – предложил я, встал со стула и подошел к нему. – Доставай пистолет, стреляй мне в лоб, и поглядим, сколько после этого протянет твой принципал. Ну и ты сам.

– Ой! – вскрикнул у меня за спиной Носов.

А, понятно, Жанна засунула руку в его грудь. Мять сердце не мнет, но холодком с трупным запахом олигарха обдало.

– Есть такие вещи на свете, – тихо, но внятно произнес я. – Есть. Их можно избежать, предотвратить, но не изменить. Не тревожьте меня, не следите за мной, лучше всего вообще забудьте про меня – и ничего с вами не случится. Даю слово. А его я, как вы заметили, держу.

– Скажи, чтобы меня отпустили, – попросил Носов. Помолчал и добавил: – Пожалуйста.

Я кивнул, Жанна убрала руку из его груди.