Кот недовинченный

Вот зрители в панике разбегаются. Оскаленная морда жуткого пса. Трое собак вгрызаются в очередную лежащую жертву. Кровь летит во все стороны…

А теперь – стоп. В кадре мелькнула дверь, какие-то надписи по-английски… Ленчик щелкнул курсором по значку «остановить». Изображение замерло. Точно – дверь, а над ней надпись. А ниже – еще какое-то слово. Сердце у Ленчика забилось. Похоже, вот он, настоящий, не ложный след. И надпись «EXIT» на это недвусмысленно намекает. Здесь как в компьютерной игре: щелкни на «вход», чтобы перейти на следующий уровень. Ленчик укрупнил изображение – так, чтобы стала видна вторая, более мелкая, надпись. Вот оно! Ниже «EXIT» значилось: «GIBRALTAR».

Гибралтар… Сердце у Ленчика упало… Значит, Антон опять, второй раз после числа «пи», специально для тупых намекает, что разгадка таится в Гибралтаре… Точнее – таилась… Потому что там уже побывали молодцы-хозары, науськанные «мистером Хичкоком», и убили несчастную Зинаиду Кузнецову-Барклай. И, наверное, уже добрались до разгадки тайны.

Ленчик протяжно, горестно вздохнул. Неужели все – зря? Все – понапрасну? И все их переживания, и приключения, и беготня по Европе закончатся ничем? И они с Катюшей так никогда и не откроют тайны?

Уже безо всякой надежды, потухшим глазом, Ленчик стал досматривать ролик до конца. И вдруг среди мечущихся в панике компьютерных людей увидел вторую дверь и мелькнувшую над ней еще одну надпись «EXIT». И тут же рефлекторно щелкнул на «стоп». Среди застывших теней надпись стала отчетливо видна, а выше и ниже ее – еще два слова латинскими буквами.

Юноша укрупнил изображение. И получилось – вверху, над «EXIT», подпись «EMERGENCY». То есть что же получается?! Аварийный выход?! Так-так…

А ниже, под «EXIT», отчетливо различимо другое слово. Как подпись, как указатель, как ключ – ROME[48].

Глава 13

Пико-Велета. 15 марта, 23.30. Ленчик

Так вот оно что! Теперь все понятно! Все стало на свои места! Значит, Питоха предусмотрел дополнительный вариант. Помимо прямого (видимо) пути, отправляющего Ленчика отсюда, из монастыря, в Гибралтар, он подготовил еще и обходной. Неслучайно же так и написал: ЗАПАСНОЙ, или АВАРИЙНЫЙ, выход – в Риме.

Что ж, значит, им с Катей следует направляться в Вечный город. Туда! Туда! Гарантировать, конечно, нельзя, но юноша почему-то не сомневался: именно там они найдут разгадку тайны!

Почему он был так уверен – непонятно. Может, оттого, что в голове с детства засела поговорка «Все дороги ведут в Рим».

– Катя, нам надо ехать в Рим! – громко сказал молодой компьютерщик.

Две девицы оторвались от своего «шу-шу-шу», подняли головы. Катя непонимающе уставилась на племянника.

– Я расшифровал очередную загадку, – пояснил Ленчик. – Нам надо двигать тела в Рим.

– Ты уверен? – нахмурилась тетушка.

– Более чем.

– А при чем тут пудели?

– Пока не знаю.

– Когда же это кончится… – вздохнула Катерина; вздохнула уже не протестующе, не укоряюще, а обреченно.

– А что, – усмехнулся Леня, – ты хотела навеки остаться в монастыре?

– Вы уезжаете? – горестно спросила сестра Магдалина, которой явно понравилась Катя.

– Да, прямо завтра, – отрезал юноша.

И тут дверь кельи распахнулась, и на пороге появилась аббатиса. Ленчик еле успел набросить свою куртку на стоящий на столе ноутбук.

– Полагаю, вы уже обо всем поговорили, – молвила настоятельница. – Свидание окончено. Время вечерней молитвы и сна.

На прощание Катя, под неодобрительным взглядом аббатисы, обняла юную монахиню и прошептала ей:

– Оленька, все будет хорошо. Потерпи.

Юноша по-гусарски кивнул сестре Магдалине, щелкнув (по причине отсутствия каблуков) задниками кроссовок:

– Доброй ночи! Сладких вам снов.

– Храни тебя господь, сестра, – постно промолвила настоятельница и, пропустив Катю, вышла через низенькую дверь.

Студент замешкался, прихватил с ноутбука свою куртку и выскочил вслед за ними.

Пока они шли стылым монастырским коридором, аббатиса, не глядя ни на кого из гостей, молвила:

– Вам приготовлены гостевые комнаты. К утренней мессе я разрешаю вам не ходить. Утренняя трапеза – в шесть. Советую не опаздывать, потому что немедленно после трапезы вам надлежит покинуть нашу обитель.

Катя с Ленчиком на ходу переглянулись в полумраке коридора: сурова настоятельница, нечего сказать.

– Я надеюсь, вы сумели успокоить сестру Магдалину, – продолжала на ходу аббатиса (ее слова гулко разносились под сводами темных монастырских коридоров). – Ради новообращенной сестры мы делаем очень много поблажек. Разрешили, например, вам посетить ее, хотя обычно это возбраняется. К тому же, вы думаете, я не знаю, что она пользуется компьютером и телефоном? Конечно, великолепно знаю. Но… Пока закрываю на это глаза. Чересчур суровыми требованиями можно сломать человека. Ограничение свободы должно быть осознано личностью и стать для нее необходимостью.