Космолетчики. Градиент неба

Рэд активировал интерфейс прицела и задал новые координаты цели. Информация, переданная Кейтом на пульт катера, продублировалась в тактическом окне гермошлема.

– Что теперь? – поинтересовался Виктор.

– Что-что… Догоню ее снова и отстрелю ей на хрен этот гребаный движок.

– Капитан… – голос Стрэйка.

Рэд смерил расстояние до яхты через двойные концентрические круги и крестообразные зрачки системы наведения.

– Мостик, молчать! Будет болтанка.

Первым выстрелом он промазал. Катер упирался – вертеться по всем трем осям синхронно с каким-то неизвестным звездолетом ему не нравилось. Рэд поймал «этот гребаный движок» в прицел только со второй попытки. Зато получилось почти идеально! Плазменным разрядом носовой пушки двигатель сорвало с консоли и размазало в жирный огненный столб. Звездолеты закружило в синхронизированном вращении.

– Внимание! Аварийная стыковка.

Рэд заблокировал орудия, подошел вплотную и чересчур жестко ткнулся правым бортом в носовой стыковочный узел ЯДС. Других у нее не было. Единственный шлюз торчал прямо под кабиной пилота.

– Виктор, ну что, получилось у нас с первой попытки?

– Да, есть срабатывание шлюзовых замков! Аварийные коды приняты.

– Хорошо. Всем оставаться на местах. Сейчас я ее немного приторможу.

Зафыркали маневровые двигатели катера. Сцепку ощутимо тряхнуло.

– Полегче, капитан, оторвешь шлюз, – предупредил Блохин.

– Это не я, это яхта опомнилась. БК включил ей маневровые движки – вращение гасит.

Виктор взялся за пряжку ремня.

– Так давай я туда…

– Куда туда? Без приказа не подниматься на борт. Сядь на место.

– Да, сэр.

– На яхту – только со мной! Тогда и посмотрим, что там с бортовым компьютером.

– Я вас понял, господин капитан.

– Сейчас я что-нибудь придумаю, чтобы замки не срывать.

Следующие пятнадцать минут Рэд занимался в каменно-ледяном крошеве настоящим антигравити-сексом. Девочки на Летиции не знали, о чем говорили…

Добиться абсолютной ориентации на звезду или на «Монику» у него так и не получилось, но что-то такое летящее по эллипсоидной орбите и медленно-медленно выворачивающееся из приливного захвата он изобразил. Маневровые движки яхты успокоились и удовлетворенно заткнулись.

Рэд отстегнулся, встал и развернулся в салон.

– Джентльмены, наш звездолет прибыл в конечную точку маршрута. Поздравляю. Все целы? Никого не укачало?

– Да как сказать, господин капитан.

– Нам понравилось.

– Уфф…

– Только страшно до усрачки.

– Ага, вон Сэнди в штаны наложил.

– Раз все в порядке, все на выход и за работу. Не засорять эфир! Бортинж со мной на борт. Мы проверим пилота и БК. Питер и Сэнди, выясните, что там с отстреленной консолью и коммуникациями на оторванный движок. Новак и Лари, осмотрите дополнительную энергоустановку.

– Да, сэр.

Салон катера теперь совсем не походил на салон пассажирского звездолета. Его укоротили за счет багажного отсека, в котором приехало оборудование. Поскольку техническому персоналу предстояли работы в вакууме, доступ туда обеспечивался снаружи. Амортизационные кресла стояли вдоль бортов по три, отформатированные под размеры полужестких скафандров.

Правым бортом, где около переходного шлюза уже колдовал бортинженер, катер намертво приклеился к одиночнику, превратив два сопоставимых по размерам звездолета в Т-образную сцепку. Спереди по ходу движения над этим сооружением реяла медуза защитного поля, распылявшая мелкие обломки. Чтобы не тратить лишнюю энергию на экранирование, Рэд вытолкал кораблики в пространство между ледяным и каменным кольцами, и они скользили теперь не по бесцветной радуге, а скорее по черной борозде антикварной граммофонной пластинки.

– Виктор, ну что у тебя?

– Давление есть, состав воздуха… Почти норма. Гравитации нет. И связи с пилотом по-прежнему нет. Через аварийный порт их БК больше информации не дает.

– Выравнивать гравитацию будем? – без всякого энтузиазма спросил Гардон.

– Да, капитан, обнуляй катер. Лучше потом снова подключим, чем нас по шлюзу раскатает. Лично я в полужестком скафе оттуда не вывернусь.

– Внимание всем на корпусе! В катере гравитация ноль, воздушка в норме, – предупредил Гардон.

– Принято, сэр.

– Готово! Открываю, капитан, – сказал Блохин.

– Виктор, стой, пусти меня вперед.

– Да некому там сопротивляться, Рэд, – мрачно предрек Блохин, отлетел в сторону, освобождая проход, и неловко схватил рукой в перчатке выскользнувшую аптечку.

Бортинженера и так бог ростом не обидел, а в скафандре он и вовсе выглядел устрашающе. Только бороды не хватало, хорошо, что он к этой идее охладел. А то возьмет вот такой на абордаж, шлем снимет, патлы дыбом, борода лопатой – точно некому сопротивляться будет.

– Ох, как я это не люблю. Здравствуй, невесомость, – сказал Виктор.

– Никто не любит.

Рэд оглянулся на салон. Больше по нему вроде ничего не летало. Ребята все закрепили еще до старта. Он взялся за край люка, нырнул в покрытый изморозью тамбур, вплыл в темноту чужого корабля и ухватился за поручень трапа, ведущего в кабину пилотов.

– Давай за мной. Аккуратней, Вить, здесь тесно как в гробу и освещения нет.