Коронованный череп

— Его череп! — ахнула экономка в ужасе. — Так значит, алый череп принадлежал тому самому убитому зулусу?

— Именно. Любой череп когда-то принадлежал живому, Мария.

— Но почему господин Боуринг так его испугался? Ведь убийца не он!

— Я как раз к этому подхожу, и ты все узнаешь, если только перестанешь меня перебивать. Все дело в том, что колдун — Мулу, как они его называли — думал, что именно Боуринг убил его сына и украл алмаз. Знахарь не мог привести его в суд, зато напустил порчу на его бизнес.

— Какую порчу? — с суеверным страхом поинтересовалась Мария.

— Сила внушения, — отрезал коротышка. — Он отрезал парню голову, выварил всю плоть, раскрасил череп и водрузил на него серебряную корону. А потом показал его Боурингу и объявил, что этот череп станет предвестником его, Боуринга то бишь, смерти.

— Но почему он сразу не убил господина Боуринга?

— Он хотел, чтобы тот помучился. И напрасно Джон убеждал его в своей невиновности. Выдать Тревика он не мог из-за истории с поддельными документами. Мулу не поверил. Колдун решил пытать Боуринга ожиданием смерти, заставить его по-настоящему страдать. И, похоже, ему это удалось. Как-то раз в Трансваале Боуринг обнаружил в своей палатке череп и в тот же день едва не погиб от удара копьем. Позже, в Кейптауне, он нашел череп у себя в комнате, и его пырнули ножом — рана была тяжелая, он чудом выжил. Мулу сказал, что, увидев череп в третий раз, он не уйдет от смерти. Теперь ты, Мария, можешь представить себе, что он почувствовал, увидев череп в шатре гадалки? Впрочем, боялся он зря, — зевая, закончил Полуин. — Когда Джон отправился в Англию, Мулу умер и не осталось никого, кто бы мог продолжить вендетту. Но Джон об этом не знал и продолжал трястись от страха. Вот она, сила внушения!

— А ты привез алый череп в Англию. Зачем?

— Я решил, что он может пригодиться, ведь Боуринг до смерти его боялся. Я подложил его в палатку к предсказательнице, но, клянусь тебе своей душой, Мария, — тут коротышка посерьезнел и встал с кресла, — я знал, что Мулу мертв и не ждал серьезных последствий. Я просто хотел припугнуть бывшего компаньона. Но его, как ты знаешь, убили. Может быть, разговоры о черепе и подтолкнули Тревика к убийству? Впрочем, это только догадки. Но ничего другого у меня нет, так что именно это мы расскажем мисс Тревик и потребуем десять тысяч в год за молчание. Получив деньги, я навсегда исчезну из твоей жизни.

— Как бы я хотела, чтобы ты был мертв, — с горечью произнесла госпожа Крент.

Иосия ухмыльнулся и со всего маха влепил ей пощечину.

— А теперь, моя дорогая, — заговорил он так, словно только что поцеловал супругу, — мне пора отправляться назад в Санкт-Эвалдс.

— И не страшно тебе идти по темной дороге, зная, что совесть у тебя нечиста? — всхлипнула Мария, потирая алеющую щеку.

Злобно усмехнувшись, низкорослый негодяй легким шагом направился к двери, а за ним, тяжело ковыляя, последовала его жена. Открыв дверь в холл, он на мгновение замер в театральной позе, словно собирался что-то сказать на прощание, но так и не решил, что именно. Его лицо вновь стало кротким, и он словно в один миг превратился в того Иосию Полуина, с которым общался Освальд Форд.

— Именно в таком образе я известен в Санкт-Эвалдсе, — продолжил он мягким голосом. — Но когда ты, моя дорогая госпожа Крент, увидишь меня снова, не стоит меня узнавать. А иначе… — тут он выпрямился, и лицо его вновь превратилось в дьявольскую маску. — …мне придется принять меры, — вытянув руку, он ущипнул ее так сильно, что женщина вскрикнула. В следующий момент коротышка шагнул в сырую тьму и растворился в ночи, словно привидение.

— Почему я такая слабая? — простонала Мария, направляясь в свою комнату. — Почему мне не хватает духа удавить этого паршивца?

Она сама не понимала, почему такая крупная, решительная женщина не может справиться со злобным карликом. Если бы миссис Крент больше читала, то, возможно, узнала бы в своем муже мистера Квилпа[9].

— Он ушел, мама? — спросила Дженни, которая все это время наблюдала за происходящим, спрятавшись в тени на верхней площадке лестницы. Услышав вскрик матери и лязг наружной двери, она метнулась вперед.

— Да, ушел, — сказала миссис Крент, а потом, опустившись на ступени, заплакала. — Дженни, моя девочка, боюсь, для нас наступили плохие времена!

— Нет, матушка! Что ты такое говоришь?! — запротестовала ее дочь. — Ты же у меня такая хорошая!

— В том-то и беда! — застонала пожилая женщина, раскачиваясь взад-вперед. — Была бы я плохая, придушила бы мерзавца еще давным-давно! Почему, ну почему он снова вошел в мою жизнь?

— Избавься от него, мамочка!

— Дженни, моя дорогая, я не могу. Ты даже не представляешь, что он за дьявол. Я лишь надеюсь, что со временем он исчезнет сам по себе.

— Мама, а может, получив деньги, нам лучше самим уехать куда-нибудь подальше и спрятаться?

Госпожа Крент кивнула и поцеловала склонившуюся над ней дочь.

— Какая ты милая, — вздохнула она. — Да, быть может, нам придется отправиться на край земли, чтобы Самюэль нас не нашел. Никогда! А где Морган?