Королевский гамбит

— Янис? Нет, товарищ майор. Янис — здешний. Его мне командир партизанского отряда Лузин рекомендовал, чтобы чувствовали мы себя в Риге уверенно. Янис — парень храбрый, смекалистый и надежный.

— В этом я, Николай, уже убедился. Ну, рассказывай-ка все по порядку. Из концлагеря вы вырвались…

Николай свел к переносице крутые брови.

— Из лагеря ушли многие. И Алиев тоже. Борису не… Убили Бориса, товарищ майор, на свободе убили, в том самом овраге за каменоломнями. Наугад стреляли сволочи и попали. Надо же было…

Слушая Полянского, Соколов низко опустил голову.

— Ровно кусок сердца моего отрезали, — глухо продолжал Николай. — На самое святое грязным сапогом наступили. До последнего дня Борис писал стихи. Лежит на нарах, бубнит что-то вполголоса, а потом толкнет в бок и шепотком: “Коля, слушай новые стихи…”

Последовала продолжительная пауза. В этом тягостном молчании была глубокая человеческая скорбь. Вызванные нехитрым рассказом Полянского воспоминания порождали в сознании майора картины лагерной толчеи, злобные физиономии охранников и ощеренные морды овчарок, ночные обыски, изможденные лица друзей по несчастью.

— Известно ли Центру о нашем решении? — спросил, наконец, Соколов.

— Одобрил Центр, — Полянский взглянул на командира. — Шифровку подписал сам Силин. Партизанскому отряду Лузина приказано наладить и поддерживать с нами контакт. Короче, на нас они работать будут. На связь назначены Токарев, Сазонова, ну та, что садилась вашему соседу на колени и… Жив Демьян-то Федотов. В отряде Лузина отыскался. Его тогда под Ключами кто-то оглушил ударом по голове и оставил в бурьяне возле заводских развалин. Он сам расскажет при случае, как все произошло, — Николай заметно оживился. — Здорово у Демьяна тогда получилось.

— Отлично, Николай! Теперь нам надо с тобой договориться. Звание мое забудь. Не станешь же ты меня при всех майором именовать. Сцен, подобных той, какую вы разыграли в кафе, больше не устраивать: грубо. И еще учти, матросы и рыбаки редко посещают “Рим”… Как устроились в Риге?

— Числимся в рыбаках. Документы подлинные. Галине обещал Янис надежную квартиру в городе подыскать. На той квартире и будем встречаться.

Узнав, что дела у группы связи обстоят благополучно, Соколов коротко сообщил:

— Ну, а я — в той самой секретной школе. Часто бываю в городе с человеком, которого ты видел в кафе. Фамилия Левченко.

— Тот вербовщик? Не соврал он, значит?

— Да.

— Повезло нам. Заметил бы он меня в лагере, рухнуло бы все.

— Поэтому я предупреждаю тебя. И еще, Николай, появился у меня влиятельный покровитель. Только не знаю, надолго ли? Пока нет никаких оснований для беспокойства. Проверки, говорят, прошел успешно.

— Проверки? — Николай рассматривал посуровевшего за время разлуки командира. Сильно изменился он. Четкие морщины выступили вокруг глаз, скобками охватывали рот. Кожа на лице и шрамах огрубела, потемнела.

А Соколов за несколько секунд словно заново пережил предпринятую Крафтом последнюю проверку-экзамен. Она не могла изгладиться из памяти.

…Глубокой ночью Соколова вызвали к гауптману. Он пригласил его сесть поближе, достал из громоздкого сейфа топографическую карту и, аккуратно развернув ее на столе перед собой, взял карандаш.

— Двести пятьдесят шестой, — многозначительно и чуть, как показалось Соколову, насмешливо произнес он, щурясь от яркого света настольной лампы. — Настал час показать на деле преданность фюреру. Срочно, очень срочно! А теперь смотрите сюда, слушайте и запоминайте. В этом районе, — он обвел карандашом обширный лесной массив, — русские сосредоточили крупные бронетанковые и стрелковые части. Нам известно, что через шесть, максимум семь дней, они предпримут попытку форсировать вот этот водный рубеж. Как видите, чтобы совершить молниеносный бросок, враг должен воспользоваться двумя мостами, расположенными на своей территории. Вот этим и этим. Ваша задача подорвать оба моста.

— Есть! — Соколов поднялся.

— Вы возглавите группу в составе Левченко, Ухова и Остапенко. Вы несете ответственность за все. Взрывчатку, оружие, рацию и другие необходимые вам вещи получите немедленно на складе. Выполнив задание, возвращайтесь обратно. Радист Ухов знает, на каких волнах поддерживать с нами связь. Задача понятна?

— Да.

— Сутки на подготовку. Я буду сопровождать до места выброски. Идите.

На пригородный аэродром группу доставила комендантская машина. Надев парашюты, диверсанты выстроились под крылом “юнкерса”. Гауптман представил Соколова как старшего и скомандовал посадку. Самолет поднялся в воздух. Рокот моторов заглушал голоса, и поэтому все молчали. “Жаль, что не удалось довести дело до конца, — размышлял Соколов. — Только почувствовал уверенность в успехе и — на тебе… Неожиданность. Может быть, в этой неожиданности есть свои преимущества. Собрали группу разных людей и без предварительной подготовки в дело. Люди, боясь друг друга, на все пойдут, все выполнят… И все же я не без пользы провел время в диверсионной школе…”

— Приготовиться! — крикнул, перекрывая гул моторов, Крафт и сам распахнул в фюзеляже люк.