Королевская гончая

— Мисс Мар. — От звуков этого голоса по спине побежали колкие мурашки. Все мысли вмиг куда-то делись, оставив после себя стаю шуршащих мотыльков. — Позвольте, я облегчу ваши страдания.

Опустившись на колени, коварно поглядывая на нее исподлобья и ничуть не смущаясь перспективой испачкать брюки, Дарс аккуратно расстегнул ремешок, снял босоножку и поставил рядом. Горячая ладонь скользнула по ступне, заставляя судорожно выдохнуть. То же он проделал со второй босоножкой, щекотно пробежался пальцами по голени вверх. Нервные окончания превратились в раскаленный металл.

— Дарс, — прошептала она, — что ты… делаешь…

Он усмехнулся, затем быстро поднялся на ноги, стряхнул с коленей налипшие соринки и присел на скамейку.

— Ты не танцуешь? — спросил тихо. — Почему?

— Я не умею. Но… если бы ты пригласил…

— Я тоже не танцую. — В потемках был виден лишь бледный абрис лица. — Если начну танцевать, то придется это проделывать со всеми студентками. А мне это не нравится.

Дарс посмотрел в небо.

— Ты не против, если я закурю?

Луиза кивнула. К сердцу мутными волнами подкатывала тоска. Почему-то… совсем другого она ждала от этой встречи.

А может, перестала быть ему интересна? Все перегорело?

Он выпустил колечко белесого дыма. Сидел молча, глубокая морщина пересекла лоб. На лице проступало непривычное Луизе хищное выражение.

Она сделала глубокий вдох, набираясь храбрости.

— Я хочу спросить… Тебе понравилось платье?

Дарс задумчиво скользнул по ней взглядом, вновь затянулся сигарой. От него пахло мятой и табаком, и эта вязь ароматов навевала странное чувство. Луизе как будто переставало хватать воздуха, ей все время казалось, что она все делает не так. Совсем не то, чего ждет от нее Дарс Эшлин.

— Красивое, — наконец изрек он и умолк.

Луиза хотела спросить, как идут дела с подбором ключа к недоступным воспоминаниям в ее голове, но вдруг вспомнила, как Клайв отозвался о болтливой Миранде, и прикусила язык. Все правильно. Мужчины быстро устают от болтушек. А Дарс — он такой же мужчина, как и все. Несколько минут они молчали в темноте, вслушиваясь в льющиеся из холла звуки музыки.

— Как твои дела в академии, — наконец поинтересовался Дарс, — расскажи.

— Не думаю, что тебе будет интересно, — прошептала Луиза.

— Ошибаешься. Мне интересно все, что касается тебя.

Она поежилась. Спинка скамьи неприятно холодила обнаженную спину.

— Доктор Варус предложил мне интересный исследовательский проект: изучить историю нейрокриптоанализа, начиная с древнейших времен.

— Это хорошо, — выдохнул Дарс. — Что еще? Тебя никто не обижает?

— Нет. Все хорошо…

— Тогда почему ты сидишь с таким видом, как будто сейчас расплачешься?

— Я… Дарс…

Он терпеливо ждал. И Луиза, краснея, прошептала:

— Я больше… не нравлюсь тебе, да?

Дарс подался вперед, приблизил лицо к ее, и в который раз Луиза увидела обжигающую вспышку сверхновой в льдисто-прозрачной глубине синих глаз.

— Откуда столь занятные выводы? — словно мягкой кисточкой прошелся по обнаженным нервам.

Табак и мята.

Сводящий с ума запах. И сердце бьется, как пойманная в силки птица.

И осознание того, что, если она сейчас не сделает… что-то… мир перевернется, ухнет в черную муть.

Луиза качнулась навстречу. Жесткая ткань мундира под подушечками пальцев. Один-единственный выдох — «я тосковала по тебе». И одно-единственное касание теплых, упрямо сомкнутых губ.

Время замерло. Острое, почти болезненное наслаждение от прикосновения разливалось под кожей сладким ядом. Почему нельзя, чтобы это длилось вечно?

Луиза открыла глаза и отстранилась.

Дарс не шевельнулся. Только приподнял левую бровь, губы дрогнули в усмешке.

Да он просто смеется!

Луиза вскочила и бросилась прочь, но тут же оказалась прижата спиной к сильному телу. Вспышка входа в сигма-тоннель — и босые ступни утонули в белом пушистом ковре.

— Что ты со мной делаешь, — хрипло прошептал Дарс, прихватывая зубами мочку ее уха, — я не могу себе позволить… многое… в том числе целовать студентку в стенах академии, понимаешь? И это твое платье… Оно просто невероятное, но мне кажется, что еще лучше без него.

Она подалась назад, наслаждаясь каждым скользящим прикосновением, еще сильнее прижимаясь к нему. Он зарылся носом в ее волосы, глубоко вдохнул. Как-то незаметно узкие бретельки платья съехали с плеч, и воздуха перестало хватать окончательно. Она чувствовала его губы на шее, на плечах. Даже не поцелуи, почти укусы. Руки, прижимавшие ее, поднялись вверх, накрывая болезненно-чувствительную грудь. Внизу живота стремительно разливалась медовая тяжесть. И Дарса все равно было мало, хотелось еще. Луиза, выгибаясь, с удовольствием ощутила его напряжение.

— Да-арс… пожалуйста…

И не узнала собственный голос, охрипший от накрывшего с головой возбуждения.

Он внезапно отпустил ее и сделал шаг назад.

— Дарс…

Быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Нет, нет! Только не так!

Холодный воздух окутал разгоряченное тело, а внутри стремительно разливалась пустота, грозя поглотить ее целиком. Почему так больно, когда он уходит? Почему он не может просто взять ее прямо здесь и сейчас, а вместо этого выдумывает глупые условности?