Королевская гончая

— Я могу сделать полезный вклад в общее дело, — сказал он, — у меня есть набор жучков, я их сам сделал, когда кибероникой увлекался. Нам и в дом не нужно проникать, мы их просто забросим в окно. А дальше будем на лавке с планшетами сидеть и смотреть, что они там вынюхают.

— Круто, — выдохнула Элла, — ты в деле. Только, пожалуйста, не приводи Миранду.

— Почему? Она не будет мешать.

— Потому что нам скучно смотреть на то, как она к тебе липнет, — ухмыльнулась Элла. — Ведь так, Лу?

И легонько толкнула в плечо, мол, поддержи.

Луиза подняла глаза на Клайва. Тот выглядел растерянным и смущенным. В воздухе повисла напряженная тишина.

— Нам, правда, не очень приятно наблюдать, как Миранда на тебе виснет, — тихо сказала Луиза.

Клайв поморщился, потер переносицу.

— Она хорошая девушка, — сказал нехотя, — и я не хочу ее обижать.

— Ну вот и не обижай, — безапелляционно сказала Элла, — просто не говори ей, куда идешь вечером. Скажи, что к отцу собрался.

Луиза залпом допила свой морс. Решительно убрала планшет в сумку, поднялась.

— Ну все. Я пойду, а вы тут… не торопитесь, разговаривайте.

— До вечера, — сказала Элла и принялась ковырять свой салат, нанизывая на вилку прозрачные колечки маринованного лука.

— Подожди, я тоже ухожу, — заторопился Клайв, — мне еще жучков нужно собрать.

Луиза раздраженно передернула плечами.

Ну конечно, кто бы сомневался.

Что ему от нее нужно? Извинился? Ну и ладно. Зачем липнуть и тащиться следом?

Молча вышли из столовой и так же молча пошли в сторону жилых корпусов.

Первым не выдержал Клайв.

— Ты все еще на меня злишься, да?

Вздохнула.

— Я… не злюсь на тебя. Но мне все равно не очень приятно тебя видеть. Чего ты от меня хочешь?

— Чтобы мы стали друзьями.

Это было настолько невыносимо больно, что Луиза остановилась как вкопанная.

— Зачем? Зачем тебе такой друг, Клайв? У тебя есть девушка, которая в тебя влюблена без памяти. По крайней мере, она старательно эту влюбленность изображает. У тебя есть отец. Мама, наконец. У тебя есть все, чего только можно пожелать. Так зачем тебе, племяннику императора, безродная девка? Дешевая шлюха, подстилка на одну ночь? Чтобы было, что в следующий раз предложить друзьям?

Кажется, он побледнел. Как-то разом сник, осунулся. Затем, помолчав, произнес глухо:

— Прости. Я не думал, что тебе до такой степени неприятно меня видеть.

— Ну да, очень неприятно. — Луиза понимала, что ее уже несет, но ничего не могла с собой поделать. — Каждый раз, когда я вижу тебя, у меня перед глазами пробегает та развеселая ночь. Боже, я так надеялась, что вы меня освободите. Но вы оказались ничем не лучше Реми, который обращался со мной хуже, чем с собакой. И как после этого мы можем стать друзьями?

Клайв тихо вздохнул.

— Понимаю. Все это я вполне заслужил. Ты можешь и дальше высказывать все, что обо мне думаешь, это будет справедливо.

Луиза скрипнула зубами.

— Придурок. Папенькин сыночек. Тряпка. И мне плевать, что все это я говорю племяннику императора. Можешь вызвать службу безопасности, пусть меня арестуют.

Он промолчал, а она развернулась и быстрым шагом пошла прочь. Злые слезы жгли глаза. Еще не хватало разреветься посреди парка у всех на глазах.

Рывок — и она прижата к груди Клайва, одной рукой он держит ее, а другой гладит по волосам. Волной накатывает паника. Ей не нравится, когда ее трогают. Каждое прикосновение неприятно.

— Я очень виноват, Луиза. Но я не так плох, как ты думаешь. Что я должен сделать?

— Оставь меня, — вырывается из горла вместе с рыданиями, — не трогай.

— Я хочу, чтобы ты знала. Можешь на меня рассчитывать. Что бы ни случилось.

— Отпусти! — Она наконец выворачивается из его рук и уже бегом устремляется в сторону своих апартаментов.

Псих.

Интересно, если она его начнет бить, он все это вынесет со словами «да, я понимаю, что виноват»?

К вечеру Луизу начало потряхивать от напряжения.

Нет, она не боялась ни темноты, ни перспективы похода к дому убитого профессора.

Дело не в этом. Дело в Клайве. Почему он не оставит ее в покое? Дарс говорил, что приказал ему даже не приближаться. Вроде самое время пожаловаться?

Машинально погладила черно-золотой перстень. Прикусила губу. Нет, жаловаться — это последнее дело, тем более отцу на сына, как будто она маленькая и не может сама справиться. Да, надо пробовать самой. Возможно, пересмотреть свое отношение к Клайву? Да, видеть его неприятно, воспоминания больно ранят. Но так ли велика его вина?

«Велика», — сказала растоптанная, униженная рабыня.

И одновременно с этим точно кто-то другой, более сильный и уверенный в себе поднял голову где-то глубоко внутри Луизы Вивьен Мар.

«Жизнь — она такая штука. Через некоторые вещи нужно перешагнуть и идти дальше».

Но сложно, почти невозможно переступить через саму себя, оттолкнуть собственные страхи.

Луиза поджала губы. Нет, надо справляться. Дарс хочет дать ей шанс на хорошую жизнь, значит, она будет стараться этот шанс не упустить.

В дверь деликатно постучали.

Луиза подошла, помедлила.

А затем резко — рывком — открыла.