Королева воздуха и тьмы

– Известны случаи, когда демоны использовали охотничью кровь, чтобы войти в Институт. Вчера Оскара Линдквиста обнаружили мертвым. Возможно, его-то кровь и пошла в ход.

– Но могла ли она дать демону неуязвимость от ангельского клинка, вот в чем вопрос!

– Я не знаю никакой магии, достаточно сильной для этого, – подавленно произнес Джем после долгого молчания. – Безмолвные Братья захотят знать…

Эмма неохотно открыла глаза, не желая покидать теплые объятия тьмы.

– Джем? – рот и горло совершенно пересохли.

– Эмма! – ее тут же схватили в крепкие объятия, прижали к плечу.

Прямо как отец обнимает… ощущение жило в глубине ее разума, драгоценное и незабытое. Эмма с трудом сглотнула.

– Джулиан?

Джем отодвинулся. Она увидела маленькую комнатку с двумя белыми кроватями; в окно лилось солнце. Джулиан сидел на койке напротив в чистой футболке и свободных спортивных штанах. Кто-то переодел ее в точно такую же одежду – правда волосы не расчесал, и все тело ныло, как один сплошной синяк.

Джулиан, кажется, был невредим. Их глаза встретились, и у него в лице что-то отпустило, но спина все равно осталась прямой и напряженной.

Ей ужасно захотелось кинуться к нему на шею – да хоть за руку подержать. Она с трудом заставила себя не шевелиться. Внутри все было таким хрупким, в сердце громом грохотали любовь и страх. Вряд ли она сейчас сможет контролировать эмоции.

– Вы в Базилике, – сообщил Джем. – Я разбудил тебя, когда проснулся Джулиан. Решил, что вы захотите увидеть друг друга.

Через окно в стене было видно еще одну большую комнату с застланными белым койками: примерно половину занимали пациенты. Между рядами ходили Безмолвные Братья; пахло цветами и травами – целительными снадобьями Безмолвного города.

В их комнате был низкий сводчатый потолок, расписанный рунами Исцеления – золотыми, алыми и черными. Другие окна смотрели на красные крыши Аликанте, на тонкие иглы демонских башен.

– Дети… с ними все в порядке? – спросила Эмма. – Хелен?

– Я уже справлялся о них, – вставил Джулиан.

Эмме было ужасно трудно не смотреть на него – и больно смотреть. Он был какой-то другой… изменился. Она с усилием отвела от него взгляд и уставилась на Джема, который стоял теперь у окна.

– Со всеми все в порядке, Эмма.

– И с Китом? Он спас мне жизнь…

– Он очень устал и плохо себя чувствовал, но уже поправился. Он тоже в Безмолвном городе. Много хороших воинов пало в битве, но твои друзья все целы. Ты три дня пролежала без сознания и пропустила все похороны. Впрочем, похорон ты в последнее время видела предостаточно.

– Но что Кит делает в Безмолвном городе? – нахмурилась Эмма. – Базилика…

– Эмма, я не о Ките пришел разговаривать, – перебил ее Джем. – А о вас с Джулианом.

Он выглядел очень усталым; белая прядь в волосах выделялась резче.

– Тогда, давно, ты спрашивала меня о проклятии парабатаев – о том, что происходит, когда парабатаи влюбляются. Я рассказал тебе, что знал… но я и понятия не имел, что ты спрашиваешь о себе.

Эмма замерла. Потом посмотрела на Джулиана – тот кивнул.

– Он все знает.

Интересно, что сейчас чувствует Джулиан? Она не могла прочесть его как обычно, но, видимо, у них обоих сейчас легкий шок.

– Теперь знают все.

Эмма обняла себя руками, будто вдруг замерзла.

– Но как…

– И жалею, что не знал раньше, – сказал Джем. – Хотя могу понять, почему ты мне не сказала. Я говорил с Магнусом и в курсе всего, что вы делали, чтобы побороть проклятие. Никто не сумел бы сделать большего. Но это проклятие невозможно сокрушить иначе, как только разрушив все парабатайские узы во всем мире.

Он устремил на Эмму острый взгляд, и она вдруг разом ощутила, как Джем стар и как хорошо знает людей.

– По крайней мере, так все полагали. В архивах не удалось найти никаких записей о том, что случится, если проклятие сбудется. Мы знали только симптомы: усиление рун, способность делать то, чего не могут другие нефилимы. То, что ты сломала Меч Смерти, объясняется отчасти силой Кортаны, а отчасти – действием проклятия. Но обо всем этом нам оставалось только гадать – и гадать долгие годы. А три дня назад произошла битва. Что вы помните о ней?

– Эмма умирала у меня на руках, – сказал Джулиан.

Голос у него дрогнул. В нормальных обстоятельствах у Эммы защемило бы сердце, она почувствовала бы эхо его боли, но сейчас все было спокойно… Странно.

– Потом я помню белый свет, а потом мы стали великанами и смотрели на происходящее сверху. Я не могу сейчас почувствовать то, что мы чувствовали тогда… но помню, как люди разбегались от наших ног, словно муравьи. А еще у нас была миссия… нас как будто направляли. Не знаю, как объяснить… Словно нам сказали, что делать, и выбора не было. Никакого.

– Словно что-то руководило вами? – тихо спросил Джем. – Воля, превосходящая вашу?

Эмма схватилась за грудь.

– Я… теперь я помню. Зара ударила меня мечом… кровь…

Она вспомнила, каково это – гореть изнутри, и когда мир вокруг вращается и проваливается куда-то вниз.

– Мы были великанами?

– Придется рассказать вам немного об истории нефилимов, – сказал Джем.