Королева Бедлама

— Из Нью-Джерси, из Нью-Йорка, кто-то из Пенсильвании, — ответил Рамсенделл. — Из маленьких деревень и больших городов. Одних сюда поместили по решению суда, других привезли родственники. Некоторые, как Джейкоб, получили травмы, приведшие к повреждению нервной жидкости, другие просто родились под несчастливой звездой. Филадельфия последние годы терпит серьезные финансовые трудности, и лечебница, которую держали квакеры, закрылась — пришлось принять несколько пациентов и оттуда. А кого-то просто находят в лесах и полях. Кто они? Откуда? Одному Богу известно. Часто бывает, что рассудок человека повреждает некое страшное событие: например, на их глазах совершается насилие, происходит несчастный случай или даже убийство. При должном уходе такие люди вполне могут вернуться к нормальной жизни.

Грейтхаус нахмурился:

— Сдается, подобный уход стоит немалых денег.

— Земли и здания нам предоставила колония, а покрывать расходы помогают щедрые христиане, — отвечал Хальцен сквозь клубящуюся пелену голубого дыма. — Да и жители Уэстервика очень помогают. Например, местный врач — доктор Воорманн — за символическую плату лечит наших больных от всевозможных недугов. Есть женщины, которые готовят еду — опять же за небольшие деньги. Иными словами, да, расходы у нас есть. Однако мы все прекрасно понимаем: если больница лишится поддержки и ее придется закрыть, пациенты окажутся на улице.

— Что ж, — хмыкнул Грейтхаус (не без тревоги, которую, вероятно, заметил один лишь Мэтью), — этого наверняка никто не хочет.

— У нас современный подход к лечению, — сказал Рамсенделл, когда Мэрайя подошла к столу с двумя оловянными кружками и деревянной чашкой чая на подносе. Доктор поблагодарил ее, и она вернулась к работе, а он — к разговору. — Вы наверняка заметили, что мы с Кертисом не носим клетчатых рубах.

Грейтхаус уже взял кружку и сделал первый глоток сидра.

— Простите?

— Клетчатые рубахи, — повторил Рамсенделл. — Средневековые врачи, осматривая умалишенных, надевали клетчатые рубахи. Считалось, что духи безумия не могут проникнуть в душу человека сквозь клетчатую ткань.

— Полезно знать, — ответил Грейтхаус и скривил лицо в попытке вежливо улыбнуться.

— Вы, несомненно, делаете очень важную работу, — заговорил Мэтью. — Однако я не понимаю, чем мы можем вам пригодиться.

— Всему свое время. — Рамсенделл сделал глоток чая и повертел чашку в руках. — Повторюсь, мы с Кертисом очень признательны вам за скорый приезд, но хотелось бы для начала узнать побольше о том, что из себя представляет ваше бюро.

Мэтью кивнул и предоставил слово Грейтхаусу, который следующие пять минут рассказывал врачам о работе и истории возникновения бюро «Герральд», делая упор на высокие стандарты качества и выдающиеся успехи конторы в области «решения проблем». Он поведал о всевозможных делах, которые удалось раскрыть сотрудникам бюро: поиск украденных драгоценностей, документов, произведений искусства и пропавших людей (кроме того, не далее как в минувшем декабре сам Грейтхаус предотвратил заказное убийство лондонского чиновника).

— Однако должен предупредить вас, господа, — подытожил он, — что наши услуги стоят недешево. Как и вы, мы высоко ценим свое время. Вам придется заплатить фиксированную сумму за расследование, а также покрывать все возникающие расходы. Сумма, разумеется, зависит от сложности задачи.

— А за разговоры с предполагаемыми заказчиками вы тоже берете плату? — спросил Хальцен, раскуривая уже вторую трубку.

— Нет, сэр, — ответил Грейтхаус. — Мы начинаем работу только после подписания контракта.

Врачи умолкли. В ожидании их ответа Мэтью допил свой сидр. Хальцен курил трубку, уставившись в потолок, а Рамсенделл сцеплял и расцеплял пальцы рук.

— Мы не вполне уверены, что вы сможете нам помочь, — наконец произнес Рамсенделл. — То есть — совсем не уверены.

— Ну, вы все ж предполагали, что от нас может быть толк, иначе не написали бы письмо. — Грейтхаус откинулся на спинку стула, и тот громко заскрипел. — Мы проделали долгий путь и хотели бы узнать, в чем дело.

Рамсенделл открыл было рот, но тут же закрыл его и покосился на Хальцена. Тот сделал последнюю затяжку, выдул тонкую струю дыма и сказал:

— У нас есть помощник, молодой человек из Уэстервика, который иногда ездит в Нью-Йорк и покупает для нас медикаменты в аптеке на Смит-стрит. Последний раз он ездил в четверг, заночевал на постоялом дворе, а вернулся в пятницу. Так вот, из Нью-Йорка он привез… кхм… — Хальцен взглянул на коллегу, передавая тому слово.

— Он завтракал в трактире и привез с собой вашу газету, — сказал Рамсенделл.

— «Уховертку»? — уточнил Мэтью.

— Именно! — Рамсенделл одарил его натянутой улыбкой, которая тотчас померкла. — У нас есть одна пациентка… Она очень любит, когда ей читают вслух. Необычная пациентка, надо сказать.

Грейтхаус сразу насторожился:

— Необычная? Чем же?

— О, не переживайте, она не буйная. Наоборот, весьма покладистая. Остальные пациенты называют ее Королевой.

— Королевой? — Мэтью вспомнил, что Джейкоб уже упоминал это прозвище.