Король-паук

Англичанин, всё ещё не пришедший в себя от потрясения, не мог ничего сказать, лишь показал пальцем на тоненькую, толщиной в человеческий волос трещину, начинающуюся прямо там, где находилась его связанная рука, и шедшую вдоль всего ствола. Людовик проследил за ней взглядом и всё понял. Но главный смысл происшедшего дошёл до него лишь через секунду.

— Пронеси, Господь! — ахнул он и перекрестился.

Ему в голову сразу же пришли две важные мысли. Одна была достаточно простой — было совершенно ясно, что кто-то его оберегает. Он узнал образ святой Барбары на шапке англичанина — несомненно, это было покровительство.

Другая же мысль была тяжёлой и гораздо более зловещей, хотя и не вполне определённой. Много в ней было неясностей и вопросов. Почему пушка была с трещиной? Мастерские Жана Бюро работали вполне надёжно, мастерство Анри Леклерка тоже. Он знал, что войскам не выдавались треснувшие пушки. Если ата трещина появилась не случайно, то кто составил коварный план его убийства? При производстве такого секретного оружия, как порох и пушки, цепь ответственных лиц вела непосредственно к министрам короля, а возможно, и к самому королю, его отцу.

Наглые вылазки англичан, просочившихся в Арманьяк, позиция самого графа Арманьяка пока неизвестна и, возможно, враждебна, а при дворе интриганы замышляют его убийство, при потворстве самого короля, — лицо дофина исказилось гримасой.

— Успокойся, Людовик! — брат Жан взял его за локоть. — Подумай обо всём хладнокровно! Наш успех будет зависеть от того, как ты будешь держаться. Завтра мы будем у ворот Лектура. И тебе никак нельзя болеть.

— Я всегда чувствую себя превосходно! У меня уже много лет не было припадков. — Однако брат Жан был не только его духовником, но и лекарем, а ветерок святой Барбары, отклонивший искры от пороха, казался более прохладным, чем обычно бывает ветер в такое время года, и лёгкий озноб немного его тревожил.

— Ты всегда, как старая бабка, говоришь мне, чтобы я не волновался. — Но тем не менее он усилием воли подавил тревогу и гнев, лицо его успокоилось, озноб прекратился, и он почувствовал себя увереннее.

Однако он уже не осмеливался казнить англичанина, которого святая Барбара защитила так же, как и его самого. Он также не осмеливался отобрать у того его свинцовый образок, хотя ему очень этого хотелось. Хорошо бы иметь у себя такую надёжную защиту.

— Я даю тебе свободу, если ты мне по доброй воле отдашь образок святой Барбары со своей шапки. Как я понимаю, он сделан из свинца и, следовательно, не очень ценный.

— С радостью, — ответил англичанин, в котором мученический дух испарился вместе с дымом от горящего фитиля.

— Развяжите его!

Людовик прикрепил образок на свой берет. На дешёвой свинцовой пластинке святая Барбара была изображена, как всегда, возле башни, в которую её заточил и подвергал мучениям язычник отец за приверженность новой религии. На пластинке также была хорошо видна змейка молнии, поразившая её отца. И, хотя она жила в самом начале христианской эры, задолго до того, как были изобретены порох и пушки, эти гром и молния напоминали о ней артиллеристам, и они признали её своей покровительницей. То, что она тоже их признала, сегодня стало ясно Людовику после её чудесного вмешательства.

— Ты можешь выбирать — остаться у меня на службе или возвратиться в Гиень, — сказал он. — Но ты не пожалеешь, если согласишься.

— Об этом разговора не было, монсеньор.

— Очень хорошо. Не твоя вина, что ты родился англичанином, и к тому же настолько упрямым. Но я тебя предупреждаю, что если мы увидим тебя в окрестностях Лектура, то получишь стрелу в спину.

— Монсеньор, — ответил тот, вновь частично обретая прежнее нахальство, — присутствие в Лектуре — это честь, которую я с удовольствием уступаю вашему высочеству... если, конечно, главная свинья пустит вас в свой свинарник. Для меня будет счастьем вновь вдохнуть чистый английский воздух Гиени. — И он пошёл прочь, даже не оглянувшись на Лектур.

— Английский воздух Гиени! — пробормотал Людовик. Однако он не мог отрицать, что Гиень, равно как и большая часть Франции, вот уже сто лет как находились под властью англичан.

Брат Жан задумался.

— «Главная свинья» и «свинарник» — слова достаточно выразительные, и за ними что-то кроется.

— Я тоже не очень понял, что он хотел этим сказать. Но я понял выражение его лица. Что-то в Лектуре сильно возмутило его.

Глава 14

Капитан-артиллерист, знавший строго охраняемые секреты производства пороха, так же неплохо разбирался в деревьях и в том, где и как они растут, поскольку из крепких здоровых деревьев получался уголь, составляющий ровно четверть объёма пороха в соответствии с самыми последними достижениями в этой области. Видя в лучах заходящего солнца высокие стены Лектура, Анри Леклерк сам в это время находился в лесу, в котором остановился лагерем Людовик.