Король и император

— Нет! Нет! — раздался голос, которого Шеф никогда раньше не слышал. Один из пастушков восклицал на местном диалекте, которого король не понимал, однако панические нотки нельзя было спутать ни с чем. Детские нервы не выдержали приключений: тайной вылазки в стан врага, проникновения в подземное святилище, ужаса при раздевании мертвецов, холода мрачных стен. — Laissetz, laissetz me parti! Пустите, пустите меня!

Паренек снова открыл выход, хотя и не полностью, но достаточно, чтобы проскользнуть как ласка, даже не отвязав заплечный мешок с золотом. Шеф схватил было мальчишку, но в руке остался только клочок рубашки. А сам пастушок исчез. Шеф чуть-чуть повернул камень и приник к щели шириной не более ладони.

Он не увидел ничего, услышал лишь легкий топот босых ног по камням. Потом и этот звук стих. Тишина, несомый ветром слабый запах гари. И тут, когда Шеф был почти готов задавить в себе опасения и повести группу вперед, раздался тихий, но отчетливый треск, словно сломалась палка, а затем тонкий, сразу прервавшийся крик и звон металла о камень.

Шеф снова затворил камень, на этот раз с решимостью обреченного.

— Вы слышали, — сказал он. — Его поймали. Теперь они знают, что мы здесь.

— Мы в ловушке, — задохнулся от ужаса Ришье. — Вместе с Граалем, ради спасения которого приняли смерть наши старейшины.

— Винтовая лестница ведет не только вниз, но и вверх, — заметил Шеф.

— Мы не сможем разобрать стену изнутри, нас услышат.

— Но наверху должна быть еще одна потайная дверь, такая же, как эта, только ведущая внутрь крепости.

Ришье судорожно сглотнул.

— Она находится под башней. Под сгоревшей башней, где умер Маркабру.

— Значит, мы вылезем среди кучи обломков, это хорошо.

— Башня стояла во дворе напротив главных ворот. Не думаю, что есть другой выход отсюда. В крепостном дворе полно людей императора, там устроили лазарет для раненных в боях и пострадавших при разборке стен. Нам нипочем не пройти по двору незамеченными, тем более с Граалем на плече! Хотя… ребята могут сойти за подмастерьев, и я тоже прикинусь трудником, но вот ты…

Слишком высок, хотел он сказать, и похож на германца, только без оружия. Чересчур приметный.

— Покажи, где кончается лестница, — сказал Шеф, в голове у которого уже созрел план. — Это не может быть далеко от пробитой кирками дыры.

Бруно, милостью Божьей император Римской империи, а по своему собственному разумению — наместник Бога на земле, стоял в главных воротах крепости Пигпуньент и наблюдал за ведущимися во дворе работами. Куда бы ни упал его взгляд, он будто пришпоривал трудников, и они старались изо всех сил. Хотя лицо оставалось бесстрастным, императора обуревали такие сильные чувства, что он едва справлялся с собой. Дважды во время бешеной скачки от места падения летающей машины до крепости он так рвал поводья, что жеребец взвивался на дыбы и едва не сбрасывал седока. Зато Бруно успел вовремя, в этом он был уверен. Как и в том, что тщедушный дьякон догадался правильно: представление с огнями в небе — отвлекающий прием. Несомненное доказательство того, что искомая реликвия где-то поблизости. Только бы не упустить ее! Сжимая оснащенное новым древком копье, с которым никогда не расставался, Бруно позволил себе то, что делал лишь в минуты сильнейших переживаний: прижался щекой к наконечнику, пролившему кровь Сына Господня, чтобы ощутить исходящие от металла мощь и уверенность, по праву предназначенные для императора.

Во дворе царила суматоха, как на последнем несжатом клочке поля, где загнанные грызуны мечутся, видя приближение серпов и дубин. Но так могло показаться только постороннему глазу. Император же усматривал порядок в кажущемся хаосе. Люди, которые днем и ночью разоряли гнездо еретиков, снова были пригнаны на работу со своими кирками и тачками. Он крепили блоки и канаты огромного подъемного механизма, с помощью которого выворачивали и сбрасывали в пропасть камни. В углу двора начальник, позволивший своим трудникам бросить работу при появлении небесных огней, вопил на козлах из копий, а два сержанта из ордена старательно отсчитывали назначенные императором две сотни ударов плетью. Бывший заместитель начальника, ныне повышенный в должности, бледный от страха, стоял посреди двора и выкрикивал распоряжения.