Корабль в пустоте

Мы вышли из машины. «Рено» остановился в метрах двадцати от нас. Я был рад, что отец Константин затеял этот разговор об этруссках и венетах, а не стал, например, спрашивать, что случилось со мной вчера, после нашего разговора. Лучше показать ему сначала могилу Минцловой, а потом поведать о Лилу и Кирове в зеркале.

Кладбище не казалось таким мрачным, как вчера в сумерках. В свежей, не запыленной еще листве наперебой цвирикали птицы. На могильных цветниках сияли, как пасхальные яйца, красные, белые, желтые головки тюльпанов. Золотой купол часовни весело блистал в омытой солнцем синеве. Над ротондочкой здания слева от ворот столь же весело, белыми буквами по синему, входящих приветствовала вывеска «Колумбарий», которую вчера я не заметил впотьмах.

– «В огне этом, о, истлей, В огне этом тот и оный», – саркастически процитировал священник, отвернулся от колумбария и положил поклон на часовенный крест. – Христос пришел в мир более двух тысяч лет назад, а язычников, похоже, меньше не стало. Куда дальше? Имейте ввиду, что мне здесь находиться долго нежелательно, а то батюшка, что служит панихиды в этой часовне, подумает, что я пришел у него хлеб отбивать.

– Как-то у вас всё непросто.

– Зато у вас всё просто: чтобы здесь похоронить кого-то, нужно выложить целое состояние. Помереть выходит дороже, чем жить. Вот люди и жгут своих близких.

– Собственно, мы пришли, вот нужная нам могила. Почитайте, что написано на плите, – я указал подрагивающим перстом на надгробье Минцловой.

Отец Константин подошел и прочитал:

– «Минская Анна Родионовна». А кто это? Да упокоится с миром, если крещена.

– Какая Минская? Минцлова Анна Рудольфовна! – Я подошел ближе и прочитал на плите вслед за батюшкой: «Минская Анна Родионовна. 1865–1942». – Позвольте, как же это?.. – Я был совершенно ошеломлен.

– Минцлова? Это та, о которой я вчера рассказывал? С чего вы взяли, что она здесь похоронена?

– Я прочитал вчера на плите, – упавшим голосом сказал я. – Правда, было уже темновато…

– А кто вам сказал, что это ее могила? Та женщина, с которой вы приехали?

– Нет, она хотела показать мне нечто, связанное, как я понял, с загадкой исчезновения этрускологов. Но не сообщила, что. А когда я вышел из ее машины, она вдруг развернулась и уехала. Я пошел сюда и…

Я чувствовал, что объясняюсь на манер булгаковского Бездомного в психбольнице и понимал, что отец Константин имеет все основания считать точно так же. Но он, к моему удивлению, сделал другой вывод:

– Очень похоже на бесовское наваждение. Это они так с нами играются. Я-то уж знаю, наслышался подобных вещей на исповеди. – Он задумался. – Тут важно понять, что лукавому нужно от всех вас. Он ведь не просто так цепляется, а за какое-то ваше слабое место.

Тем временем в воротах замаячили Набыченный и его напарник – высокий худой мужчина в солнцезащитных очках. Бросив на нас быстрые взгляды, они с таким деланным вниманием стали изучать прейскурант колумбария, будто подумывали стать его клиентами.

– Батюшка, давайте поговорим в машине, – шепнул я. – Вон те двое – посмотрите, пожалуйста, не оборачиваясь, – из ФСБ, следят за мной от самой гостиницы. Думаю, не нужно им слышать, о чем мы говорим.

– Вот как? Да они, небось, давно прицепили вам «жучка», – тоже шепотом, покосившись на агентов, предположил отец Константин.

– Прицепили, конечно, да я отцепил.

– О, я вижу, вас голыми руками не возьмешь.

Мы вернулись к «ладе». В воротах я оглянулся на «хвост»: Худой снимал на смартфон надгробную плиту г-жи Минской, а Набыченный что-то высматривал внизу – наверное, на предмет тайника. Прежде чем сесть в машину, я обошел ее кругом, внимательно исследовав окна: именно на них, я слышал, крепят «жучки» в расчете на голосовую вибрацию внутри салона. И точно – в уголке лобового стекла скромно пристроился зеленый древесный клоп. Я снял его, на что он, обычно легкий на подъем, совершенно не отреагировал, зато в пузе замигало оранжевым. Я осмотрелся и посадил железного клопа на пятнистый ствол платана у ворот.

– Неужели снова «жучок»? – нахмурился батюшка, когда я сел к нему.

– Да, теперь в виде древесного клопа. Прошлый раз была божья коровка. Видимо, у них на вооружении сейчас энтомологическая серия.

Агенты, между тем, боясь нас потерять, быстрым шагом вышли из ворот и поспешили мимо к своей «реношке».

– А у вас что – есть опыт обнаружения этих устройств? – с подозрением посмотрел на меня священник.

– Никакого, я даже раньше никогда их не видел. Просто первый «жучок» они прицепили неудачно, и я стал бдительней.

– Когда же они его сюда присобачили?

– Как когда? Когда мы вышли из машины и пошли на кладбище.

– Думаете, не раньше?

– Теоретически могли и раньше: я же звонил вам, договаривался о встрече. Только откуда им знать, что мы поедем на вашей машине? А потом, даже если и раньше, что они слышали? Ученый разговор об этрусках и венетах? На здоровье.

– Да, но всё же неприятно… Следующий раз засунут в такое место, что нипочем не догадаешься.

– Увы, нельзя исключить такого. Простите великодушно, что я втянул вас во всё это…