Коптский крест

Оставляя Николке технику из будущего, Ваня постарался принять все меры предосторожности. Мало того, что ноутбук был защищен паролем — имелось простое сочетание клавиш, нажатие на которые намертво блокировало компьютер; снять блокировку можно было только с помощью специального загрузочного диска, которого у Николки не было. Эту меру предосторожности предусмотрели на самый крайний случай — если некий гипотетический враг захватит Николку и заставит его включить аппарат, то мальчик сможет вывести устройство из строя — и уже никакими силами невозможно будет заставить его включить ноутбук снова.

— Ну ты, чего уж, не раскисай! — продолжал Иван, то и дело озираясь по сторонам. Подумаешь, два месяца — оглянуться не успеешь, как мы уже будем в Москве. А там — знаешь, каких дел наделаем! Да и Никонова дядя Сережа к тому времени найдет, вот увидишь…

Иван немного замялся, — И вот еще что… ты Варю навести, если сможешь. Узнай, как она там…

Николка кивнул. После исчезновения лейтенанта Никонова, Варя целыми днями плакала — так, по крайней мере, рассказывала Марина. Девочка два дни напролет сидела у подруги, пытаясь как-то утешить ее; внушала, что лейтенант, конечно, отбыл по каким-то своим секретным, морским делам и скоро вернется…

Иван с Николкой старались об этом не говорить: мальчики — прекрасно знали, куда делся незадачливый моряк и какие опасности ему угрожают. Так что, всякий раз, когда Марина заводила разговор о горе своей подруги, оба испытывали болезненные уколы совести.

Путешественники стояли на перроне Нижегородского вокзала. Олег Петрович занимался багажом — в 19 веке было принято возить с собой куда больше вещей, чем в 21-м, да и сам багаж был не в пример более громоздкий. Так что в багажный вагон предстояло сдать несколько огромных чемоданов, массивный кофр с медными уголками и три портпледа — это не считая тех вещей, что путешественники брали с собой, в купе. Вагоны тоже были необычные, совсем не такие, к которым привык Иван — коротенькие, на трех парах колес, с рядами смешных «грибочков» вентиляции на крышах, да еще и разных цветов. Синие вагоны относились к первому классу, жёлтые — ко второму. Назывались они тоже забавно — «спальные» или «мягкие» Были еще вагоны зеленые, «жесткие» — 3-й класс, для публики попроще. В таких вместо парового отопления были устроены печки.

Поезд отходил с Нижегородского вокзала Москвы — будущего Курского. Располагался он совсем не там, где думал Иван — за Покровской заставой, на Рогожском валу. Неказистое деревянное здание «дебаркадера»[142] неприятно удивило гостей из 21-го века, привыкших к помпезной роскоши московских вокзалов.

Дорога предстояла неблизкая — поезд в Одессу шел через Курск, потом, по Курско-Киевской железной дороге, а далее — на юг, к морским воротам Новороссии. Всего в пути предстояло провести 4 дня.

Раздался пронзительный гудок — чёрный паровоз в голове поезда окутался клубами пара. Вдоль состава, бежал железнодорожник в чёрной шинели. На бегу, он размахивал красными флажками и повторял: «Поезд отправляется, господа, по вагонам, поезд отправляется! Господа провожающие, поезд отправляется, просьба покинуть вагоны!»

— Ну что ж, молодые люди, — Олег Иванович подошел к мальчикам и положил руку на плечо Николке. — Пора отправляться. До встречи, Никол?

Николка жалобно поглядел на отца Вани, но лишь вздохнул. Все уже было давно сказано.

— Да ладно тебе, не вешай носа! — Олег Иванович старался подбодрить мальчика. И просьба к тебе — там Яков должен выполнить кое-какие мои поручения — ты уж помоги ему, когда в себя придешь. Договорились?

Николка кивнул. Все было неоднократно обговорено заранее. Олег Иванович оставлял Николку старшим «на хозяйстве» — мальчику предстояло подготовить к переброске в 21-й век добытые Яшей раритеты, а так же передать заказчикам несколько велосипедов, что ждали будущих владельцев в мастерской на Гороховской. Большая часть из 12-ти машин, заказанных московскими циклистами у Семенова, уже отправились к новым хозяевам. Собственно, только это и сделало возможным весьма дорогостоящее путешествие на Ближний восток — каждый из велосипедов стоил не меньше тысячи рублей, огромные по меркам 1886 года деньги. Олег Иванович, кроме того, оставил Николке около 500-от рублей — на непредвиденный случай, а так же некоторую сумму деньгами 2014-го года. Кроме того, мальчик получил ключ от квартиры Семеновых; ему предстояло, в отсутствие Олега Ивановича и Ивана заботиться о базе путешественников во времени.