Константа

Умеренный футуризм, светлые тона в оформлении. Много белого, теплого золотистого и монотонного бежа, с редкими, но вкуснейшими вкраплениями черного в виде ровного строгого узора на полах, ламинате в его и гостевой спальне, в глянце плитки пола на кухне, в обеденной, ванной и коридоре. Лаконичность, строгость и одновременно плавность форм мебели. Пространство за счет высоких уровневых потолков, частых мозаичных вставок зеркал и играющей мягкой тональностью подсветки в стенах и потолках. Это был уютный футуризм за счет теплых тонов и очень стильный интерьер за счет редких, но безусловно точных контрастных вкраплений. Это был Костя. Здесь все дышало им. Стиль, вкус, современность, строгость форм в сочетании со свободой геометрии и при этом всем — ощущение тепла в цветовой гамме и игре освещения.

Пока он принимал душ, поставила на зарядку свой намертво сдохший телефон и, дождавшись появления пары процентов, включила. Несколько пропущенных от приятелей и один звонок от брата вчерашним днем.

Костя вошел в спальню и, порывшись в гардеробе, выдал мне свою сорочку вместо пижамы.

— Кость, — позвала я, набирая смс брату с вопросом, спит ли он, и не оглядываясь на Анохина, улегшегося позади, негромко спросила, — а Данка…

— Послезавтра вернутся, съездим, заберем ее. Тут, двумя этажами ниже квартира сдается, я арендовал. Будете чай пить друг у друга.

Я прикусила губы, с трудом подавляя то, что едва не слезами прорывалось изнутри. Хотела обернуться, но мне перезвонил брат.

Вдохнув и выдохнув, приняла звонок, слушая родной заспанный голос, начала уверенно врать о том, что у меня была сложнейшая стажировка при приеме на работу в столичную компанию, но все прошло хорошо и я сейчас в столице. Выслушала от Мишки отповедь за то, что так перепугала его, перекинулись парой шуточек и завершили разговор.

— Он явно не поверил, — насмешка в голосе Кости.

— Отнюдь, — невесело усмехнулась в ответ, откладывая телефон и устало падая на спину, закладывая руки за голову и глядя в потолок.

— Почему?

Повернула голову и разглядывала его лицо, глядящее на меня сквозь ресницы. Устал. Неимоверно устал. Сколько он не спал?.. Костя, вздохнув, потянул меня за плечо на себя. Перебралась к нему на грудь. Осторожно обняла и положила голову на плечо.

— Андрюша, я могу очень много времени не спать, — прикоснувшись губами ко лбу, негромко оповестил он. — И я к этому привычен. Мне в среднем четыре-пять часов за сутки, это за глаза.

— Тебе Костолом столько задани… — передернувшись от упоминания всуе отца кронпринцев начала я и опешила от спокойного:

— Это стандартная нагрузка. — Перебил и, теснее прижав к себе, иронично пояснил, — раньше у меня мозг уставал от постоянной работы, но меня повысили и теперь у меня устает язык от постоянного трепа. Это все… ни о чем. Не важно. Почему брат поверит в то, что ты ему сказала?

— Потому что он хочет в это верить. — Прикрыв глаза и успокаивая натянувшиеся нервы, тихо пояснила я. — Когда в прошлый раз в психушке лежала на экспертизе, внезапно нагрянула проверка из Минздрава. Начали с нашего отделения. Эксперт, который проверял мою историю, заключил, что лечение ошибочно и исправил. Все на взводе были и процедурошная медсестра по ошибке ввела мне препарат пролонг. Состояние было почти такое же как тогда, когда я Аркашу затерроризировала и он врача вызвал, чтобы тот спас его психическое здоровье. Почти такое же состояние, только хуже. Артур распсиховался и забрал меня домой, опасаясь, что эти бестолочи без него меня затравят. Потом вернулась в психушку, а на моей койке санитарка, тетя Зина, лежит в домашнем халате, кроссворды разгадывает, — прыснула, понимая, что это ненормально, скучать по психушке, но там действительно своя неповторимая атмосфера. — Тогда в любой момент могли количество человек в отделении по головам пересчитать, а меня, якобы, мама забрала. По идее так делать нельзя, экспертные домой не ездят до вынесения результатов, но дружба с психиатрами свои плюхи имеет. Однако в отделении одного пациента не хватало и они санитарку в пациентку переодели. — Усилием переключилась в то русло, о котором говорить не хотелось, — когда Артур дома из овоща превращал меня обратно в человека, я случайно подслушала разговор мамы и Мишки, привыкших к тому, что я сплю по двадцать часов в сутки.