Константа

— Ясно, удочка отменяется, нам такие не нужны. — Поморщился Костолом вновь отклоняя вызов и на этот раз отключая телефон. Повел головой в сторону и назад, и мужик стоящий за его плечом подал новые бумаги Косте. — Следующее. У нас на стороне чистого света грязные войны начались, а сверхразуму и его солнцеликим как и всегда плевать, поэтому, вероятнее всего эти воины света призовут свои армии тьмы, не самим же им грязными носками кидаться, не по статусу. Я подрасчитал и, получается, что наш юродивый Стрижевский первым рухнет, поэтому с Асаевыми обмозгуй то, чтобы этот министерский утырок Стрижевский без шума пал, пусть осетинские солдатики траст и пару оффшорных чебуречных ему сконструируют, оплатим им сверх за срочность и внеочередность. Потом с Марвинскими телепузиками урегулируй по дури, а то этот локальный божок оказий весьма мне докучает. Пусть твой пушистый мурзик их пеструю лавочку в стабильность выведет, если войны не хочет. Так и скажи — Костолом не в настроении воевать и пусть Кот делает все, чтобы у меня такого настроения не возникло, потому что квартал еще не закрыт и крупно тратиться я сейчас не хочу, но если доведут, то свои хотелки я подавлю и их удавлю. Дальше. Чернов, что за несанкционированное торможение? — эхо недовольства в ярких интонациях и тотчас поданы бумаги сухо кивнувшему Косте. — Вечером тебе с ишаками Золотова надо будет побеседовать и очень доходчиво им объяснить, что такое новая школа и как они теперь будут жить, а потом вывести к три и восемь. Толковую охрану я тебе дам, сопровождение с царскими регалиями будет, дороги экстренно перекрою. Ты, главное, выиграй мне полтора миллиарда в торгах с этими золотыми осликами. Я и сам бы к ним пошел, но, скорее всего, я их освежую, а не договорюсь, они быдловаты. План на завтра ясен?

— Да, конечно. — Кивнул Костя, пролистывая бумаги и не поднимая глаз на Костолома, пристально осматривающего его лицо.

— Умница, дорогой мой человек, умница. Тогда я заряжу фиников на правильные отчеты. В субботу с тобой согласуем и поедем станцуем джигу перед рабовладельцами. Соберешь немножко картошки на дорожку, потому что в Венгрии будем около трех дней, а это значит, что нужно сделать здесь перераспределение так, чтобы я ни за что творящее всуе на земле родной не переживал и не распсиховался ненароком. Нервничать я уже устал, но покой нам только снится, потому, когда рядом будут рабовладельцы, я должен быть буддистом, а то кабы чего не вышло и так ряды у нас поредели. Ясно? — Костолом, явно подавив зевок, скучающе взглянул на наручные часы.

— Да, Жень. — Снова спокойно подтвердил Костя.

— Хорошо. — Одобрительно посмотрел на него Костолом. — Теперь можешь проведать моего младшего. Сильно его не нервируй, он и так меня уродом считает, но кому как не нам с тобой знать, что забота отца не в нежности проявляется, верно? — Усмешка на тонких губах, согласный кивок Кости все так же пролистывающего бумаги в руках. И очень ровное, но пробирающее от Костолома, — я знаю, что банк был ограблен и подозреваю, каким образом сделано так, что будто и не грабили.

— Я знаю, что не будто, а не грабили. — Сказал Костя, отклоняя очередной входящий вызов и вновь спокойно и методично пролистывая бумаги.

— К этому вопросу мы еще вернемся. — Произнес Костолом, глядя на него в смеси интереса и иронии. — Я к тому, чтобы ты не забывался, Рика, — включил свой телефон и, пристально глядя в лицо Анохина, доброжелательно улыбнулся и произнес то, от чего холод по венам, — сам знаешь, я успокаиваюсь не сразу, а убивать тебя сейчас это непростительная глупость, потому что вчера я виделся с Вересовскими. У меня было немного грустное настроение и чтобы я совсем не расстроился, им пришлось признаться. Согрин был в связке с Тисаревым младшим. О транзите через клуб они знали, планировали войти в Державинские пути, Асекеевские и Ландаря. Если это ты Согрина минуснул и готовил спектакль, чтобы на тебя не подумали, то можешь не тратить силы, потому что федералы уже уведомлены об их скаме с наркотой, на днях встанет вопрос о ликвидации руководства круга и расформировании их ключевого штата. Все, что у них есть, распределят по алфавитному порядку особо ретивых кругов, мы, к сожалению, в числе. Как только это случится, у нас появится еще пара-тройка рабовладельцев. В принципе, не совсем зазвездившиеся и в большинстве своем толковые, с ними я тоже сдюжу. Поэтому, самое важное сейчас — нам нужна дополнительная рабочая сила в преддверии расширения границ познания этого падшего мира, потому что работали Вересовские по старой форме. Озаботься вопросом поиска подходящих руководителей на эту бренную скукоту, что нам упадет в награду за защиту отечества от иноземных дуревых захватчиков, чтоб им всем провалиться. — С чувством пробурчал недовольный Костолом. — Захватчикам и наградодарителям. Зря я Вересовских заложил, в общем, теперь еще и их котомки тянуть, но леший с ним, уже не исправишь. Чалая у Тимирязева?